Долг (рассказ)

— Семьсот. И не монетой больше, — Вертас отсчитал семь сотенных монет и кинул их в пыль у ног Брокка. Удивительно, но несгибаемый вышибала без возражений отступил в сторону, распахивая дверь. Изнутри пахнуло пряностями, выпивкой и женщинами. Златогорец постоял немного на пороге, потом стал спускаться по скрипучим ступеням. Я поспешил за ним.

— Где ты этому научился? В смысле, так убеждать людей?

Златогорец остановился и посмотрел на меня так, как будто видел первый раз. Я понял, почему Брокк так съежился. Глаза у златогорца были холодные и опасные. Глаза, которые я при всем желании не мог назвать дружелюбными. Он смотрел, не моргая. И от его взгляда хотелось спрятаться куда-нибудь подальше.

— Нигде, — вдруг произнес он. — Просто много общался с разными людьми.

Глаза его по-прежнему оставались холодными, как лед на вершине пика Девы.

— Ты ведь тот самый златогорец? — я спросил просто, чтобы что-нибудь сказать.

— Наверное, тот самый, — усмехнулся Вертас, — насколько я знаю, в Турберне я единственный златогорец. За последние сто лет уж точно.

— Ух ты! — собственно, только на это меня и хватило: я совершенно не знал, что нужно говорить.

Златогорец смерил меня взглядом, который, наверное, точнее всего было бы назвать презрительным, и повернулся ко мне спиной.

— Эй, подожди, — он схватил проходящую мимо полуобнаженную танцовщицу, — мне нужна Катла.

— А я чем тебе не хороша, милый? — кокетливо улыбнулась девка.

— Мне нужна Катла, — повторил златогорец. — И только она.

— Ну хорошо, — танцовщица обиженно надула губки, — она в гримерке за сценой. Проводить?

— Сам найду.

— Так там охрана, — добавила девушка, — не пустят.

— Меня пустят, — златогорец уже направился за сцену, — я слово заветное знаю.

Меня он оставил у двери:

— Стой здесь и не отходи. Ты можешь мне понадобиться.

Он пробыл внутри не больше минуты. Вышел и обратился ко мне:

— Послушай-ка, юнец, я смотрю тебе интересна моя компания.

— Да, — кивнул я.

— Я не спрашивал, — оборвал меня Вертас. — Я и так это знаю. Так вот, если хочешь, сопровождать меня, тебе придется заработать эту возможность. Ты готов?

— Да! — быть спутником такого знаменитого человека — да об этом можно только мечтать!

— Отлично, — златогорец, похоже, и не сомневался, что я соглашусь. — В таком случае слушай меня внимательно. Мне нужен человек, который хорошо знает город и людей в нем. Это определение к тебе подходит?

— Конечно!

— Тогда отведи меня к резиденции градоправителя.

Я не мог понять, в чем цель наших предвидений и встреч. В резиденции мы — точнее, Вертас, я снова остался стоять у двери, правда, на этот раз внутри помещения — встретились с офицером стражи Стурлой. Вместо приветствия златогорец и офицер обменялись непонятными фразами, похожими на пароль. Разговаривали они тихо, так что до меня долетали только обрывки фраз. Я услышал, как офицер посоветовал найти человека по имени Торви и что-то сказал о пропавшем агенте клана Аудун. Вроде, это был лучший, но он бесследно исчез. Вертас слушал внимательно, иногда задавая короткие вопросы. Поговорив с офицером, он подозвал меня и приказал показать ему Торви.

На весь Хатлендал я знал только одного человека с таким именем. Это был молодой полоумный бродяга, который все время околачивался в районе рынка в жилых кварталах. Какое к нему может быть дело у такого известного человека, я не мог понять, как ни силился. Вертас же ничего мне не говорил. Он вообще был немногословен. Короткие вопросы, односложные ответы — вот и все, что я от него слышал. Что он делал в городе, зачем разыскивал совершенно разных людей и о чем с ними говорил — я не понимал. А он не говорил.

Когда мы пришли на рынок и я показал ему Торви, златогорец недоуменно покачал головой, а потом кинул загадочную фразу: "Умно малец устроился. Ни за что не догадаешься".

— Оставайся здесь, — приказал он мне и направился к парню, который с независимым видом увлеченно копался к куче мусора.

Бродяга не обратил не малейшего внимания на приблизившегося златогорца и продолжал свое привычное занятие. Так они и разговаривали: Вертас стоял над Торви, а тот безмятежно рылся в отбросах. Сначала разговор не клеился. Бродяга никак не реагировал на златогорца, но тот был настойчив и вскоре Торви оставил свое занятие и поднялся. Он разговаривал, пританцовывая и кривляясь. Слов я не слышал, но мне показалось, что он издевается над Вертасом. Я все ждал, когда златогорец не выдержит и навешает ему оплеух. К моему удивлению, Вертас был спокоен и не обращал никакого внимания на ужимки Торви. Наконец, их разговор подошел к концу и златогорец распрощался с бродягой. Как мне показалось, излишне учтиво.

— Мне нужно где-то переночевать, — сказал Вертас, подойдя ко мне. — На сегодня у меня дел больше нет. Все, что можно было, я уже сделал. Остается только ждать.

— Ждать чего, Вертас? — поинтересовался я.

— Не твое дело, юноша, — отрезал златогорец. — Где я могу остановиться на ночь?

— В Хатлендале есть несколько приютов для странников. Какой тебя интересует?

— Любой, где есть крыша и конюшня. И нет клопов. Остальное меня не волнует.

— Хорошо, пойдем.

Мы заночевали там же, где я ночевал прошлой ночью. Ужин мы разделили на двоих, но златогорец был все так же немногословен и почти не разговаривал со мной. Поев, он завернулся в плащ, подбитый мехом, и почти сразу же заснул. Я же еще долго ворочался без сна, пытаясь понять, что делает златогорец и что я делаю рядом с ним. И зачем я следую за этим человеком, который на свою лошадь обращает больше внимания, чем на меня. Хотя, может быть, именно так и должны вести себя великие герои. В конце концов, что я знаю о героях? Только то, что рассказывал отец. А он рассказывал лишь об их деяниях, но не о них самих. Возможно, решил я, именно таким и должен быть герой. И только так можно стать великим героем. Успокоенный той мыслью, я заснул.

Я проснулся от легкого прикосновения. Вертас, уже облаченный в доспехи, положил руку мне на плечо.

— Вставай, охотник. У нас много работы. У тебя совсем немного времени — пока я не оседлаю своего гнедого. Поторопись. На столе я оставил тебе мясо и сыр для завтрака.

Я подскочил с лежанки, быстро поел, сбегал до ветру и умылся дождевой водой из бочки. Когда я появился в конюшне, златогорец поправлял тюки.

— Ты опоздал, — отметил он. — Поэтому пойдем быстрее. Нам нужно к дому Йостейна. Отведи меня туда. И если у тебя есть оружие, прихвати его. Оно может понадобиться.

Я указал ему на свой тесак за поясом.

— А кроме этого?

— Несколько метательных ножей.

— Понятно, — хмыкнул Вертас, — тогда если случиться драка, сделай милость — держись в стороне.

— Драка? С кем?

— Там увидим, — он взял коня под уздцы. — Может и пронесет. Идем.

Дом Йостейна я нашел не сразу. Этот человек появился в Хатлендале недавно, и я ни разу его не видел и не знал толком, где он живет. Но моя привычка узнавать обо всем, что происходило в городе за время моего отсутствия, сыграла мне на руку. Я вспомнил: Карра упоминал о доме этого человека. Говорил, он недавно перестроен и выглядит совсем новым. И найти его несложно — он стоит недалеко от клетки на главной площади.

За несколько кварталов до дома Йостейна златогорец остановился и поинтересовался у меня:

— Скажи-ка, юноша, к какому клану ты принадлежишь?

Я не ожидал такого вопроса, но ответил не задумываясь:

— Ни к какому. Я всегда был в стороне от их борьбы.

— Разумно, — похвалил Вертас. — Это несомненный плюс. И все же — какой из кланов тебе более симпатичен?

— Ну, — задумался я, — Льоты очень сильно мешают жить. Недавно градоправитель снова поднял налоги, и мои шкуры стали меньше покупать. Теперь приходится продавать их почти в убыток или просто обменивать.

— Следовательно, Льоты тебе не по душе гораздо больше, чем Аудуны, — сделал вывод златогорец.

— Выходит так, — согласился я.

— Что ж, — потер подбородок Вертас, — значит я не ошибся в тебе. Это радует. Идем быстрее, мы опаздываем.

Дверь в доме Йостейна нам открыли не сразу. Я слышал шаги и приглушенные голоса, но дверь оставалась неподвижной. Вертас ждал. Наконец двери приоткрылась, и в образовавшейся щели появилось лицо немолодого человека.

— Ты Вертас? — хрипло спросил он, глядя почему-то на меня, хотя я стоял за златогорцем. — Чужестранец, который разыскивал Йостейна?

— Да, это я, — ответил Вертас. — Ты пустишь нас внутрь?

— Проходите, — буркнул привратник и посторонился.

Войдя, мы оказались в просторной, но скудно обставленной комнате. Слева от двери разместился диван, перед ним — столик, на котором в беспорядке валялись бумаги. По углам дивана навытяжку стояли два бойца. У столика стоял худощавый мужчина в долгополой одежде, похожей на халат.

— Приветствую тебя, чужеземец, — произнес он низким голосом, — я Йостейн. Ты хотел меня видеть. Зачем?

— Я ищу главу бунтовщиков, которые хотят свергнуть владычество Льотов.

— Очень интересно, — Йостейн присел на диван. — И зачем же он тебе, позволь узнать?

— У меня к нему предложение, — ответил Вертас. — От Аудунов.

— Занятно, — протянул хозяин дома, — очень занятно. Если бы ты не был чужеземцем, я бы тебе не поверил. Но я не вижу для тебя никакого резону обманывать меня. Хорошо. Считай, что лидер бунтовщиков — это я. Выкладывай.

Разговор златогорца и Йостейна продолжался недолго, около получаса. Все это время я стоял за спиной Вертаса и не мог прийти в себя от изумления. Я, который всегда держался в стороне от извечной вражды кланов, оказался в самой гуще интриг, которые грозили вскорости перерасти в изрядное побоище. Так вот чем пахло в городе — свержением Льотов. Странно, что я не догадался раньше.

Вертас говорил от имени эмиссара Аудунов, который недавно прибыл в город. По словам златогорца, Аудуны не способны в одиночку свалить Хабарда Льота и поэтому искали контакты с подпольем. Вертаса, как я понял, они использовали потому, что он, как чужеземец, находится вне подозрения шпиков Льотов. К тому же пользуется широкой известностью и при этом очевидно нейтрален. Они ему дали несколько наводок на своих агентов (именно с ними он и переговорил вчера), и с их помощью он вышел на Йостейна. Предложение Аудунов было простым и заманчивым. Выступить вместе, уничтожить Льотов и нелояльных горожан, а потом поделить власть по-честному.

Йостейн внимательно выслушал Вертаса, изредка что-то помечая в своих бумагах.

— Хорошо, — сказал он наконец, — передай Аудунам, что мы выступим на их стороне. Мы готовы ударить в любой момент. Как только они подадут знак, мы выйдем на улицы.

Эмиссаром Аудунов оказался могучего вида незнакомый мне мужчина. Вертас подошел к нему один, оставив меня рядом с лошадью. Я не слышал, о чем они говорили. Судя по жестам, здоровяк остался удовлетворен докладом златогорца. А вот тот был не очень доволен. Я чувствовал, что он злится. И не мог понять причину.

Когда, закончив разговор, златогорец вернулся, на его лице без труда читалось раздражение. Впрочем, довольно скоро он справился с собой.

— Послушай, юноша, — обратился он ко мне, — у меня для тебя есть две новости.

— Хорошая и плохая? — по привычке пошутил я.

Не могу почему-то все в один пост залить, так что вот ссылка на продолжение, закинул к себе в жж.

http://str-ttfu.livejournal.com/12319.html

окуда паста?