Украина. Экономическое чудо, т. 52

За двое суток в Хорватию прибыло 17000 беженцев. Всего лишь за два месяца до нашествия хорватские медиа публиковали снимки несчастных мигрантов: плачущие женщины, несущие на руках детей. Никто в Хорватии и представить себе не мог, что 90 процентов беженцев составляют молодые, агрессивные мужчины. Неолиберальные журналисты призывали граждан открыть свои двери и сердца несчастным беженцам. Венгров, которые три месяца кормили и поили мигрантов, называли «нацистами» и «свиньями». Сербов обвиняли в жестокости и прагматизме. Мол, если беженцы придут в Хорватию, они увидят истинный свет гуманизма.

 

С гуманизмом было покончено ровно через 24 часа. Инстинкт самосохранения оказался сильнее. Риторика политиков развернулась от «да» до «нет». До вторжения мигрантов премьер-министр Хорватии Зоран Миланович делал патетические заявления: «Это люди, а не мешки с капустой! Мы просто обязаны помочь! Мы, конечно, не думаем, что они придут в нашу страну, но мы сделаем все возможное и обойдемся с ними лучше, чем наши соседи. Мы не будем бежать от ответственности».

 

А уже через сутки после нашествия Хорватия завопила на весь мир: «Спасите-помогите!» Беженцев заталкивали в автобусы и поезда и пересылали к границам Словении и Венгрии. Между Венгрией и Хорватией разразился дипломатический скандал. Будапешт обвинил Загреб в нарушении государственной границы. Хорваты отправили поезд с тысячью мигрантов и сорока хорватскими полицейскими в Венгрию, где его остановили в пограничном пункте Мадьярбой. Венгры арестовали машиниста и разоружили хорватских полицейских. После чего премьер-министр Хорватии Миланович высокомерно заявил: «Я даже не стал разговаривать с Орбаном. (Виктор Орбан — премьер-министр Венгрии. Д.А.) Я просто ЗАСТАВИЛ его принять беженцев».

Хозяин по имени Отто, добрая душа, без устали резал сало и носил кувшины с вином. «Беженцы шли через нашу деревню потоком еще вчера, прямо к хорватско-венгерской границе, - рассказывал Отто. - Я сам был беженцем во время войны в Югославии. Поэтому я вынес шланг с водой прямо на улицу, чтобы они могли помыться. Мы бесплатно угощали их нашим лучшим салом, свиными колбасками и молодым поросенком. Но они очень скромные люди. Съели только кусочки хлеба»

 

Все журналисты сидели за одним столом, и у нас немедленно завязались горячие споры. Вино резко повысило градус дискуссии. Я пришла в ярость, когда западные коллеги обвинили Россию в миграционном кризисе в Европе. «Это ваш Путин специально спровоцировал наплыв беженцев! - закричали они. - Если б русские не поддерживали бы Асада, в Сирии уже давно бы все успокоилось. Там бы сидело демократическое правительство».

 

Люди стучали кружками с вином об стол, и спор перешел на личности. Один из так называемых «коллег» закричал: «Ты сумасшедшая русская! Убирайся из-за стола!»

 

Двадцатилетний Махер из сирийского города Алеппо заявил мне, что ему надо в Германию.

«Я не хочу идти в армию и боюсь ДАЕШ (Исламское государство. - Д.А.)»

«А кто же будет защищать ваш родной город Алеппо, где, по вашим словам, у вас остались мать и две сестренки?»

«Вот пусть Асад и защищает. А я не желаю, чтоб мне отрезали голову».

Махер проучился год в университете по специальности «гражданское строительство» и намерен продолжить учебу за бесплатно уже на немецком языке.

«Разве вы говорите по-немецки?» - спрашиваю я.

«Нет. Но за пару лет я его выучу. А потом продолжу образование».

 

«У вас есть деньги?»

«Нет. А зачем? Немцы помогут. Они сами нас звали».

«Откуда вы знаете, что они вас звали?»

«Да весь интернет об этом кричит. Немцы нас пригласили, вот мы и поехали».

 

«А ведь это правда», - говорит мне пожилой мужчина из Ирака по имени Измаил. Он лежит на земле в расстегнутой рубашке, обнажающей огромный голый живот. Жарко.

«Я родился в Южной Африке, хоть по матери я араб, а по отцу еврей, - говорит Измаил. - Я везде свой. Потом сбежал в Ирак, когда черные захватили ЮАР. Негров я просто ненавижу. В ЮАР сейчас такой криминал, по улице даже днем не пройдешь. В Ираке шла война, но я ювелир. Отлично разбираюсь в драгоценностях. Могу рассказать, что у вас за бриллиантик на пальчике. А для ювелиров война — золотое время. Люди продают все ценности, лишь бы уехать. Меркель просто дура. Зачем она кричала: «Беженцы! Добро пожаловать в Германию!» Вот и побежали. У немцев в крови чувство вины. Все боятся, что за Холокост их отправят прямо в ад. Как араб я счастлив, что мои соплеменники устроят райскую жизнь этим немецким чистоплюям. Как еврей, я вдвойне счастлив. Они так боролись за чистоту крови, что неплохо бы ее разбавить арабской. Это божья кара».

 

«А у вас есть паспорт?» - спрашиваю я. Он хохочет и подмигивает мне.

«Мой паспорт погиб при бомбардировке. И пусть кто-нибудь докажет, что это не так. Мы теперь люди мира».