Долг (рассказ)

[StrelkQ]

Этот рассказ написали мы с товарищем больше двух лет назад. Писали на парах фор фан.

Рассказ о нашей с ним любимой игре, надеюсь кто играл - узнает.

Приятного чтива.

 

(между прочим в какой-то газете мы его опубликовали еще)

 

Этот сон снился мне уже второй раз. Наш деревенский шаман, донельзя изможденный, грустно смотрел на меня и говорил, почти не двигая пересохшими, потрескавшимися губами:

— Мы гибнем, Айдахо. Наша деревня умирает. Брамины уже не приносят приплода, поля не родят. Мы собираем меньше, чем садим. Дети Арройо умирают от недоедания. Мы нуждаемся в "GECKе". Принеси его, иначе мы все умрем.

Тогда, год назад в Нью-Рено, я, увидев этот сон, ничего не ответил шаману, а трусливо проснулся. Теперь же я не стал убегать:

— Я делаю все, что в моих силах, Старший. Я обязательно найду "GECK". Я уже чувствую, что он где-то рядом. Держитесь. Я найду его.

Шаман удовлетворенно кивнул:

— Мы верим в тебя, Айдахо. И ждем твоего возвращения. Помни об этом.

Его образ подернулся дымкой и стал таять. Как издалека, я услышал печальный голос шамана:

— У тебя осталось совсем мало времени, Айдахо.

— Я поспешу, Старший.

 

Я проснулся и долго лежал, глядя в потолок. Уже почти два года я искал комплекс экологических преобразований "GECK", который единственный мог спасти мою родную деревню, но все безрезультатно. Удалось лишь установить приблизительный район нахождения Волта-13, в котором и должен был находиться "GECK", — где-то в районе города-государства Новая Калифорнийская Республика. К сожалению, более четкие координаты были мне не доступны. Потому я обосновался в НКР и методично обыскивал пустыню вокруг города, милю за милей. Лишь иногда я возвращался в город, чтобы пополнить запасы провизии и снаряжения и выполнить какие-либо поручения за деньги или информацию.

Так было и на этот раз. Я вернулся в НКР после месячного блуждания в южном направлении. Обшарил много барханов и холмов, но все без толку. Когда стали заканчиваться еда, припасы и патроны, пришлось вернуться. В городе я первым делом зашел в оружейную лавку и продал все трофеи, подобранные мною после схваток с пустынными бродягами. У этих субъектов иногда встречалось очень качественное и иногда даже уникальное оружие. Помнится, после одной схватки я добыл себе новехонький огнемет с двумя полными баллонами топлива.

В той же лавке я пополнил свой боезапас и отправился дальше. Так, деньги у меня появились, но не очень большие, и много закупить не удастся. Поэтому следует поискать какой-нибудь приработок. Не долго думая, я направился к президенту НКР, Танди. После того как я навел шороху в Реддинге — городе золотых приисков — и серьезно усилил там позиции Республики, Танди относилась ко мне очень хорошо и позволяла заходить к ней в резиденцию в любое время (правда, только днем, на ночь ее благосклонность как-то не распространялась). Время от времени она же подкидывала новую работку.

 

Как всегда, меня встретил ее помощник Гюнтер, щеголевато одетый, но толковый парень.

— Доброго дня, Айдахо, — поприветствовал он меня, — ты очень своевременно появился.

— А что, Гюнтер, есть работа?

— Есть. И я думаю, она тебя заинтересует.

— Возможно. Я редко отказываюсь от работы.

— За это тебя и ценят.

— Нет, — я усмехнулся. — Ценят меня за то, что я работу исполняю, в срок и чисто.

— Это верно, — кивнул помощник президента. — Рейнджеры до сих пор не могут нарадоваться на то, как ты в одиночку раздавил работорговцев за городской стеной.

— А я до сих пор не могу понять, что им мешало сделать это самим.

— Об том ты лучше у них спроси. А пока, — Гюнтер подобрался и добавил в голос серьезности, — Танди ждет тебя.

 

Я кивнул и прошел в кабинет президента НКР. Для кого-то было удивительно, а я считал совершенно нормальным, что президентом процветающего города была женщина. В конце концов, у нас в Арройо староста — тоже женщина. И очень мудрая.

Когда я вошел, Танди занималась самым прозаическим и непрезидентским делом — поливала кактусы в горшочках, которые в неисчислимом множестве были расставлены по подоконникам, книжным полкам и даже рабочему столу. Заметив меня, она не стала отрываться от своего занятия, а лишь кивнула мне на стул. Я присел и стал ждать. Минут через пятнадцать Танди поставила кувшин с водой и села в свое кресло напротив меня.

 

— Здравствуй, Айдахо.

— Здравствуй, Танди.

— Айдахо, — поморщилась она, — я, конечно, отношусь в тебе в высшей степени положительно, но даже это не дает тебе права быть со мной таким фамильярным. Пожалуйста, называй меня "госпожа президент". Можно на "ты".

— Хорошо, госпожа президент. Я учту.

— Вот и славно, — Танди улыбнулась. Несмотря на возраст, улыбка ее была обворожительна. — Гюнтер сказал тебе, зачем ты мне нужен.

— Нет.

— Что ж, тогда скажу я. Устраивайся поудобнее и слушай внимательно. С недавних пор я решила плотнее заняться техническим развитием нашей Республики. Как ты знаешь, многое уже сделано, например, усовершенствован реактор на электростанции, но останавливаться рано. Сейчас я хочу сделать еще одни шаг вперед — я хочу, чтобы наши мастера изготовили большой компьютер, как в ВолтСити или Сан-Франциско, через который можно было бы руководить всеми электронными устройствами в городе. Разумеется, только теми, что принадлежат Республике. Мы свято чтим право частной собственности.

— Это очень здорово, госпожа президент, но причем здесь я?

— Притом. Ни ВолтСити, ни Сан-Франциско не хотят нам продавать детали для сборки такого компьютера. Часть этих деталей у нас есть, но то все второстепенные и вспомогательные узлы и блоки. Самых важных у нас нет.

— И?

— Я хочу, чтобы ты их добыл.

— Как? Отправился в Сан-Франциско и украл? — признаться, мне не очень нравилось такое предложение. Дорога до Фриско могла занять не меньше месяца — слишком долгий для меня путь.

— Перестань иронизировать, — Танди отмахнулась от моего вопроса как от надоедливого насекомого. — Эти детали лежат гораздо ближе. В волте номер пятнадцать. Слышал о таком?

— Нет, — ответил я, а сам внутренне замер: а вдруг Танди ошиблась и номер того волта — 13. А вдруг?!

— Не мудрено. Мы не поддерживаем практически никаких контактов с людьми, что живут вокруг этого волта. Во-первых, они бедны и ничего интересного в них для нас нет, во-вторых, в самом волте обосновалась сильная банда под началом Дариона, форменного негодяя, и появление там наших людей весьма опасно.

— А для меня не опасно? Госпожа президент, может проще направить туда отряд рейнжеров? А я бы пошел с ними.

— Увы, Айдахо, рейнджеры нужны мне здесь. Рейдеры совсем обнаглели, да и Райты из Нью-Рено опять в Реддинге появились, стервецы.

— Госпожа президент, — холодно произнес я, — пожалуйста, не говорите о них так. Это, если вы забыли, моя семья. И хотя я работаю на вас и много сделал на благо НКР, прошу вас не отзываться так о моей семье. Тем более в моем присутствии.

— Ладно, Айдахо, успокойся. Будет тебе. Вернемся к делу?

— Вернемся.

 

***

 

Дорога до пятнадцатого волта заняла неделю. Пошел я все-таки один, как мне ни хотелось обратного. Выделить мне хотя бы десяток рейнджеров Танди наотрез отказалась. Ты, говорит, и сам как дюжина рейнджеров. Слыхала, мол, как ты в Реддинге один-одинешенек целый выводок ванаминго в шахте изничтожил в пыль. Для чего тебе после такого подмога? Ты, говорит, головорез, каких поискать.

Короче, пошел я один. Боевая задача передо мной была поставлена такая: проникнуть в волт, найти и забрать детали для компьютера и заодно уничтожить главаря банды Дариона. Остальных — по желанию и необходимости. Платила за эту работу Танди от души — четыре тысячи золотых, но купила она меня не этим.

"Есть очень большая вероятность, — сказала она, — что в компьютерах волта ты сможешь найти информацию о предмете своих поисков. А возможно и точные координаты его местонахождения. Ну что, пойдешь?".

Конечно, я согласился. А кто бы на моем месте отказался? Честно сказать, я и сам готов был заплатить эти четыре тысячи и даже больше, лишь бы узнать, где находится Волт-13.

 

Однако, когда я прибыл на место, которое на карте моего пип-боя было помечено как "Волт-15", меня ждало некоторое разочарование. Вместо убежища, я обнаружил довольно большой палаточный городок, стоявший среди редкого леса. Примерно в двух милях от городка возвышались невысокие холмы. И все. И никакого волта.

Хм, вряд ли Танди меня обманула. Скорее всего, волт просто очень хорошо замаскирован, и найти его будет не так-то просто. Что ж, здесь мне могут помочь местные жители.

Опыт приучил меня сначала осмотреться, а потом уже действовать, потому перед тем как зайти в поселение, я с полчаса пролежал недалеко от него с биноклем. Осмотр, как и ожидалось, не принес ничего важного: селение это было совершенно обыкновенным, бедным и блеклым. Ничего особенного. Если не считать, что где-то здесь находился ключ к разгадке нахождения Волта-13.

Я вошел в палаточный городок осторожно, стараясь не привлекать к себе особого внимания. Что интересно, на меня действительно почти не смотрели. Точнее смотрели, но искоса, украдкой, сжимая при этом топорища и черенки лопат. Видимо, приняли за одного из людей Дариона. Не самый лучший вариант. Теперь люди будут встречать меня настороженно и вряд ли помогут мне. Плохо.

 

И вот здесь вышло точь-в-точь как в поговорке "не было бы счастья, да несчастье помогло". Почти в центре лагеря, недалеко от единственного на все селение капитального деревянного дома, у костра молча сидела старая женщина с заплаканными глазами. Я приблизился и поприветствовал ее, но она не отреагировала. Я решил не задерживаться возле нее и поискать более разговорчивого поселенца, как вдруг она бросила мне в спину:

— Зачем вы украли мою дочь? Что она вам сделала?

— Мы? — я повернулся и с удивлением уставился на женщину. — Я не понимаю, о ком ты говоришь.

— Вы все такие, — ее голос по-прежнему оставался бесцветным, ровным и равнодушным, — вы даже хуже, чем алиены. Для них мы, по крайней мере, чужие, а вы убиваете и похищаете своих.

— Ты ошибаешься, женщина, — я присел рядом с ней и заглянул в глаза, — я не из банды Дариона. Я из Новой Калифорнийской Республики и работаю на президента Танди.

— Правда? — теперь в ее глазах появились чувства: надежда и, вместе с тем, недоверие. — Значит, ты можешь помочь мне?

— Если ты поможешь мне.

— Тогда пойдем в палатку, чтобы нас не услышали, — женщина засуетилась, теперь в ее глазах горела только надежда.

— Рассказывай, — сказал я ей, когда мы зашли в палатку.

Она сбивчиво и сквозь слезы принялась рассказывать, как пропала ее дочь ("да вот, просто пошла к холмам одна, глупенькая, и не вернулась"), как она сама два дня бродила по окрестностям, но так и ничего не нашла. Правда, к холмам она приближаться не рискнула.

— Пожалуйста, помоги мне, — вдруг, совершенно неожиданно, она упала на колени и принялась целовать мне руки, умоляя, чтобы нашел ее дочь.

 

Я высвободил руку и поставил женщину на ноги.

— Я найду твою дочь, но взамен ты должна помочь мне. Мне нужна информация. О Дарионе.

— Конечно, конечно, — женщина закивала головой и принялась рассказывать. — Он появился года два назад. Неведомо каким способом смог проникнуть в убежище и обосновался там, как паук в центре паутины.

— Где находится убежище? — перебил я ее.

— Да вот как раз под холмами и находится. Только входа никто из наших не знает.

— Ладно, найду как-нибудь. Продолжай.

— Бандиты Дариона у нас почти ничего не берут. Да, по правде сказать, брать-то у нас и нечего. Сами с воды на хлеб перебиваемся. Вот только девушек наших иногда уводят.

 

Она снова стала всхлипывать, и я поднялся, чтобы налить ей стакан воды для успокоения.

В этот момент за палаткой раздался какой-то шорох и кто-то тихо, но отчетливо чертыхнулся.

— Кто там? — подскочила старуха, — Мэррион, ты?

Конечно, это была не ее дочь. Нас просто банально подслушивали. Я выскочил из палатки и успел увидеть быстро исчезающего вдалеке человека. Он бежал в сторону леса, быстро и не разбирая пути. Видимо оттого, что был хорошо знаком с маршрутом. В отличие от него, мне приходилось быть осторожным и следить, чтобы не зацепиться за некстати вылезший из земли корень и не угодить ногой в кротовую рытвину. Да и тяжелый бозар, который я не подумал оставить в палатке, тоже не придавал мне прыткости. Словом, я безнадежно отставал.

Добежав до кромки леса, я уже потерял объект своего преследования из виду, и был вынужден двигаться осторожно, ежеминутно ожидая засады. Правда, мое тяжелое дыхание помогло бы, наверное, и кентавру подобраться незаметно. Потому я полагался скорее на удачу, чем на слух. На зрение тоже особой надежды не было. Солнце еще только-только село, но до полной темноты оставалось не больше получаса. На мое счастье минут через пятнадцать тропинка вывела меня к полянке, на которой стоял небольшой деревянный домик. Скорее не домик даже, а барак. Я остановился метрах в двадцати от дома и осмотрелся. На крыльце сидел здоровенный детина и самозабвенно курил, пуская в остывающий от дневной жары воздух кольца из дыма. Получалась у него, надо признать, неплохо. Это был не тот, за кем я гнался. Абсолютно разные комплекции. Тем не менее, и этот парень мог мне пригодиться.

 

Однако, вопреки моим планам, разговор начал именно этот здоровяк. Увидев меня, он лениво потянулся и, положив на колени многозарядный армейский дробовик, произнес:

— А, рейнджер. Давненько ваших тут не видно. Года два почитай уже. С чем пожаловал?

Он вел себя спокойно и уверенно, явно чувствуя за спиной некую силу. Видимо, мне крупно повезло и я нарвался на пост Дариона на поверхности. Возможно, где-нибудь неподалеку есть и вход в волт-15.

А с рейнджером он спутал меня из-за моего шлема и бронежилета: амуниция наша была с виду одинаковая, только я свою добыл на военной базе недалеко от Нью-Рено, а они пользовались местными поделками гораздо худшего качества. А вообще-то, не так уж он меня и спутал: после операции по уничтожению работорговцев, рейнджеры официально вручили мне именной значок с номером и присвоили звание сержанта, следовательно, парень, по большому счету, был прав.

— Дело у меня к тебе есть, — фраза не очень удачная, но ничего умнее мне в голову не пришло.

— Дело? — парень засмеялся. — Какие у нас с тобой смогут быть дела, рейнджер? Или девчонку ищешь?

Ага. Значит, девочка у него. Или он может подсказать, где она.

— И ее тоже. Подсобишь найти?

— А какой мне от этого профит будет? А, рейнджер?

— Большой, — я скинул с плеча бозар и снял его с предохранителя. — Например, жив останешься. Чем тебе не профит?

Парень занервничал. Видимо, бозара за мои плечом он до этого не замечал и думал, что все мое оружие — пистолет да снайперская винтовка, оружие хорошее, но в ближнем бою против дробовика практически беспомощное. Не то, что бозар, который даже с сотни шагов разрывал человека пополам.

 

— Слушай, — его речь стала быстрой и сбивчивой, а уверенности серьезно поубавилось, — может, мы сумеем договориться?

— Может, и сумеем. Все зависит от того, что ты предложишь. Только сначала положи дробовик на землю и толкни в мою сторону.

— Сейчас, сейчас.

Его поспешность меня насторожила. Как-то легко он перешел от спокойной уверенности к подобострастному заискиванию. Неспроста это. Я внутренне собрался и приготовился к подвоху.

И все равно, как ни ждал, пропустил: когда парень нагнулся и все мое внимание было сосредоточено только на нем, в меня выстрелили. Били из пистолета. Пули ударили мне в шлем, я покачнулся, и в голове зазвенело. В этот момент дважды грохнул дробовик. Первый выстрел прошел мимо, зато второй попал прямиком в грудь. Слава богу, броник выдержал, хотя устоять мне не удалось — упал на одно колено. И тут же, с колена, полоснул очередью в ответ. Бозар на таком расстоянии — страшное оружие. Парня с дробовиком в буквальном смысле разорвало на части, а его помощника в окне зашвырнуло вглубь дома.

 

Я еще постоял немного, водя стволом из стороны в сторону, но все было спокойно. Видимо, здесь было всего два человека. Тем лучше. Осторожно, не убирая палец с курка бозара, я вошел в дом. В воздухе все еще витала труха из продырявленных очередью стен, пахло спиртным и кровью. Я подошел ко второму бандиту и откинул с его лица длинные волосы. Женщина. Довольно красивая. И наглухо мертвая. Никакого сожаления по поводу ее смерти я не испытывал. Во-первых, она напала первой, а во-вторых, стояла между мной и координатами Волта-13. А на этом пути я никого не пожалею.

Обстановка в доме была бедная: в первой комнате стол, несколько грубо сколоченных стульев и стойка с посудой, во второй — большая кровать, застланная мятым и грязным пледом. И больше ничего. И никого.

Ладно, придется возвращаться в поселение и искать в другом месте. Если бы не убил парня, спросил бы у него. Ну, что уж теперь расстраиваться-то. Я уж совсем было собрался уходить, как вдруг услышал тонкий приглушенный всхлип. Я резко присел, ожидая выстрела. Но было тихо.

Если не считать того, что снова кто-то всхлипнул. Под кроватью. Посветив туда фонариком, я уперся взглядом в большие зеленые глаза на чумазом личике.

 

— Вылезай. Я тебе ничего плохого не сделаю.

Девочка, вопреки моим ожиданиям, поступила с точностью до наоборот: съежилась и постаралась забиться еще поглубже.

— Не бойся глупенькая. Меня зовут Айдахо. Твоя мама послала меня найти тебя. Давай, вылезай.

Я сунул под кровать руку и девчонка с превеликой радостью цапнула меня что есть силы. На свое счастье я не стал снимать перчатку, а то бы мне пришлось худо. Зубки у малышки были что надо. Я разозлился и без особых церемоний вывалок ее наружу. Девочка поначалу отбивалась, а потом затихла.

— Успокоилась? — поинтересовался я у нее, по-прежнему крепко прижимая к себе.

Она кивнула.

— Больше кусаться и драться не будешь?

Она снова кивнула.

— Тогда я отпущу тебя, и мы пойдем домой, к твоей матери. Договорились.

— Да, — голосок у нее был подстать глазам — чистый и звонкий.

Я осторожно поставил Мэррион на ноги:

— Пошли.

 

Дорога назад в поселок заняла раза в четыре больше времени: из-за темноты и девчонки. Она была очень слаба, и могла идти, только опираясь на мою руку. Что, кстати, мне было приятно. Очень привлекательными у Мэррион оказались не только глаза, но и прочие части тела. Да и, правду сказать, возраст обязывал. Пока мы шли назад, она успела рассказать мне много чего, в том числе и то, что шестнадцать ей исполнилось две луны назад.

Ее встреча с матерью была бурной и слезной. Не собираясь наблюдать это половодье чувств, я выбрался из толпы зевак и отошел подальше в сторону, к костру, вокруг которого не было людей. Здесь меня и нашел худой взъерошенный мужчина, представившийся Зиком.

— Я — тутошний староста. Спасибо тебе за спасение Мэррион.

— Не за что, — буркнул я. — Хотелось бы получить еще что-нибудь, кроме слов.

Староста насупился, но не ушел:

— Мать Мэррион говорила мне, что ты ищешь Волт-15.

— Точнее, вход внутрь.

— Я могу помочь тебе. Ты примешь это как благодарность за спасение Мэррион?

— Да.

— Тогда пойдем ко мне в дом.

 

Мы прошли в ту самую единственную деревянную хибарку на весь поселок, и старик дал мне пластиковую карту, которой можно было открыть дверь в волт. А также объяснил, где искать дверь. Как я и предполагал, она была недалеко от дома, где я нашел Мэррион.

Я сухо поблагодарил старосту, заверил его, что иду внутрь исключительно с намерением вырубить под корень всю банду Дариона, и вышел.

А на улице — вот так диво! — меня поджидала Мэррион.

— Куда ты, Айдахо? — что-то в ее голосе говорило мне, что этот вопрос — не простое любопытство.

— В волт. Хочу поговорить с Дарионом.

— Один?! — ее глаза расширились от страха и стали еще более бездонными. — Против них всех — один?

Сам не знаю, почему, но меня тронуло волнение этой девчонки за мою шкуру. Может, потому что обычно всех интересовало выполнение работы, а обо мне никто и не думал. Мне захотелось ее успокоить:

— Не волнуйся, Мэррион, — я положил руку на ее красивое округлое плечико, — ничего со мной не случится. Все-таки не впервой. Вот увидишь, все будет хорошо.

— Ты вернешься? — она вдруг прильнула ко мне и доверчиво заглянула в глаза, и хотя на улице было темно, я увидел в ее глазах благодарность, ожидание и еще что-то, чего я не мог понять, наверное, потому, что видел впервые.

— Конечно, девочка. Я всегда возвращаюсь.

— Правда? — она откинулась и смешно сморщила курносый нос.

— Правда, — ответил я и неожиданно улыбнулся. — Я действительно всегда возвращаюсь

— Тогда я буду ждать! — воскликнула она, неумело чмокнула меня в губы и, высвободившись из моих объятий, отбежала метров на пять, — я очень сильно буду тебя ждать, Айдахо. Возвращайся!

И убежала.

 

А я остался стоять, ощущая на губах вкус ее еще детского, но от этого не менее сладкого и зовущего поцелуя. Надо же. Никогда со мной такого не случалось. Удивительное ощущение! Лучше, чем после виски с травкой. Такая легкость во всем теле, что, кажется, если бы не амуниция и оружие, я бы сейчас взлетел к звездам. Никогда подобного не испытывал. Уж не заболел ли я?

Впрочем, пора браться за работу. У меня впереди серьезная схватка. И, чтобы там я ни говорил Мэррион, вернуться будет очень сложно. А хочется. Теперь — особенно.

До дверей в волт я добрался без проблем. Ненадолго задержался на полянке, где стоял дом, в котором держали Мэррион, но там было тихо. Видимо, охрана еще не сменилась. Что ж, это мне на руку.

Саму дверь в темноте даже с фонариком было непросто найти. Однако после десяти минут усиленных поисков я таки нашел, куда сунуть карточку, и каменная стена, казавшаяся монолитной, дрогнула. По ней зигзагом пробежала трещина, светившаяся изнутри. Она становилась все шире и, наконец, дверь открылась полностью, явив большой грузовой лифт с решетчатым полом. Яркий свет с непривычки резал глаза, потому я, хотя и зашел, закрыв за собой дверь, сразу спускаться вниз не стал. Ждал, пока глаза привыкнут к свету и перестанут слезиться. Минуты через три я нажал на рубильник, и лифт, дребезжа и лязгая, двинулся вниз. Я на всякий случай сменил обойму в бозаре, проверил, легко ли снимается с плеча трофейный армейский дробовик, и ощупал гранаты. Вроде все на месте — можно начинать.

 

***

 

В голове немного шумело из-за стимпаков, которых мне пришлось вколоть не меньше полудюжины, ныла рана на правой руке да болела спина, пострадавшая, когда меня швырнуло взрывной волной. В остальном же я чувствовал себя неплохо.

В данный момент я сидел в компьютерном зале волта и беседовал с Дарионом. Впрочем, слово "беседовал" можно употреблять чисто номинально, поскольку говорил в основном я, а мой окровавленный оппонент, связанный по рукам и ногам, все больше отмалчивался и лишь иногда односложно отвечал на мои вопросы.

— Ну что, Дарион, будешь говорить? Смотри, мне уже надоело с тобой припираться.

— Пошел ты! — он презрительно сплюнул в мою сторону тягучей красной слюной.

— Ты не прав, Дарион. Мне нужно всего ничего — код для доступа в компьютерную сеть волта. Мелочь, согласись? И разве стоит из-за такой мелочи лишаться, скажем, пальца?

Бандит молчал, внимательно рассматривая что-то на грязном и заляпанном кровью полу.

— Не слышу ответа.

— Ты же все равно меня убьешь, рейнджер.

— Ошибаешься. Ты мне совершенно не нужен. Мне нужен только код доступа. Ну?

— Поклянись, что не убьешь.

— Клянусь. Не убью.

— Черта с два я тебя поверю!

— Как хочешь, — и поднял пистолет. — Но помни, я буду убивать тебя медленно. С какой руки мне лучше начать? Правой или левой?

— Иди к дьяволу.

 

Я выстрелил. Пуля попала бандиту в правую ладонь и прошла насквозь. Я слушал, как она коротко прозвенела о металлический пол. Дарион закричал и начал поносить меня, на чем свет стоит. Я снова поднял пистолет и сказал:

— Итак, у тебя есть выбор: или остаться в живых или умирать долго и мучительно. Что скажешь? Каким будет твой положительный ответ?

— Да, черт возьми, — выдохнул бандит, — я скажу тебе код.

— Вот это правильно. Говори.

Дарион продиктовал мне его, я записал себе в пип-бой и тщательно перепроверил.

Потом безо всяких опасений оставил Дариона и подошел к главному компьютеру. Дрожащими от волнения руками я ввел код. Кар мигнул и выдал зеленую строку: "Вы вошли в систему. Ваш запрос?"

Мои руки почти не слушались меня, а сердце стучало так, что, казалось, сейчас разорвет грудную клетку и выпрыгнет наружу.

"Координаты Волта-13".

"Запрос принят. Обрабатывается. Подождите, пожалуйста, немного".

И почти сразу же:

"Ответ на запрос найден".

Есть!!! Есть, черт побери! Наконец-то я это сделал!

 

Я счастливо завопил и от избытка чувств выпустил в потолок почти всю обойму пистолета.

На экране высветились координаты Волта-13. Я скачал их в пип-бой и нанес на карту. И снова подпрыгнул от радости. До волта было всего две недели пути! Он находился почти на таком же удалении от НКР, что и Волт-15, только строго на запад, а не на восток. Это была полная победа! Я закинул найденные детали для компьютера в Республике в шмотник, взвалил его и бозар себе на спину и заспешил к выходу.

— Эй, — остановил меня слабый голос, — а я? Хотя бы развяжи меня!

Я повернулся и посмотрел на Дариона. Надо признать, на радостях я совсем забыл про него. Он умудрился приподняться на одном локте и с надеждой смотрел на меня.

— А что — ты?

— Ты же обещал оставить мне жизнь.

— Да, прости, совсем забыл.

Я поднял пистолет и выстрелил. Пуля вошла бандиту прямехонько между глаз. Его голова с глухим стуком ударилась о пол, и напряженное до того тело обмякло. В его смерти для меня не было особого смысла и необходимости, но оставлять врагов в живых — скверный способ обеспечить себе спокойную жизнь. Однажды в Реддинге я пощадил Фрога Мортона, главаря банды, орудовавшей на приисках, так потом он с тремя братьями и их людьми гонял меня по всей пустыне. Пришлось их убить. В порядке самообороны, так сказать. Вот с тех пор я и завел строгое правило: кончать всех.

 

Убедившись, что Дарион мертв так, что мертвее уже некуда, я двинулся наверх. Шел быстро, но осторожно, стараясь не поскользнуться в лужах крови и переступая через трупы. В воздухе висела тяжелая смесь пороховой гари, вони сгоревшей плоти (несколько раз я воспользовался огнеметом) и нагретого металла. И так — все четыре уровня.

На поверхности меня встретил рассвет. Я даже и не думал, что провел под землей всю ночь. Только сейчас, глядя на поднимающееся кроваво-красное солнце, я понял, что совсем не устал, хотя должен был. Сознание того, что в двух неделях отсюда лежит "GECK", цель моих двухлетних поисков, придавало сил больше, чем любой транквилизатор.

Что удивительно, в деревне меня ждали. Видимо, банда Дариона все же крупно допекла людей, и они надеялись, что я избавлю поселок от опасных соседей. Приятно, что я их не разочаровал. Народ сидел у костров и большей частью спал, но некоторые бодрствовали. Увидев меня, они вскочили и ликующими криками разбудили остальных. Всей толпой они провели меня к дому старосты, где на крыльце Зик встретил нас.

— Я рад, что ты вернулся, — сказал староста.

— А я-то как рад, — ответствовал я ему, идиотски улыбаясь. — Но мне надо идти. Вы теперь можете жить спокойно. Если хотите, занимайте волт. Только отмойте его сначала и уберите трупы. Их там чертовски много.

— Ты очень помог нам, рейнджер, — произнес староста, приосанившись. — Мы хотим отблагодарить тебя.

— Спасибо, — махнул я рукой, — все, что мне было нужно, я уже нашел. Счастливо оставаться.

Я развернулся и стал пробиваться через толпу.

— Обожди, — староста догнал меня и придержал за шмотник. — У нас есть информация для президента НКР.

Он протянул мне холодиск:

— Здесь факты предательства кого-то из ее окружения. Мы думаем, ей это будет интересно.

— Хорошо, Зик, я передам. Спасибо.

 

Я небрежно сунул диск в шмотник и зашагал дальше. По правде сказать, голова у меня была занята совсем другим, и до шпиона в окружении Танди мне не было никакого дела. Конечно, я предупрежу ее и оставлю диск, но, боже мой, какая же это мелочь по сравнению с тем, что я наконец-то нашел Волт-13!

Я уже вышел из селения и, насвистывая, бодро пылил на запад, как вдруг ветер донес до меня:

— Айда-а-ахо!

Эйфорию смыло враз и начисто, без остатка. Остановившись как вкопанный, я медленно, очень медленно повернулся.

И увидел тоненькую фигурку Мэррион.

Она стояла на пригорке у поселка, придерживая рукой развивающиеся волосы.

— Не уходи! Ты же обещал вернуться!

Я сделал неуверенный шаг к ней. Остановился.

Девушка стояла и ждала. Я сделал еще один шаг.

Потом резко развернулся и зашагал на запад.

— Подожди! Айдахо! Ведь ты же обещал!

Я оглянулся, она бежала за мной.

— Не надо, Мэррион! Я вернусь, я правда вернусь!

Она остановилась.

— У меня есть дело. А потом — я вернусь! Обещаю!

Я видел, как она заплакала. Уткнулась личиком в ладошки и заплакала.

Не в силах смотреть на это, я повернулся и быстро зашагал прочь.

— Я буду ждать! Слышишь? Буду ждать!

Я не остановился и даже не замедлил шаг. Меня безжалостно гнал вперед долг.

 

А долг, черт его подери, превыше всего!

 

[Гость TeNsA]

fout

[mYjuk]

бля не читал

но имена героев это просто пиздец

[TToM_GleB]

2 many letters :opasnoste:

[Гость Dancing]

на самом деле прочитав начало понял что оно похоже на 4 книгу из серии дюна (дети дюны если не ошибаюсь)

такая же программа экологических преобразований (тока там у нее не было названия)

и Айдахо (Дункан) умерший в 3 книге но воскрешен на Тлейлаксу

так вот

щас буду читать дальше офк

[StrelkQ]

Я Дюну только новую читал, Андерсона и сына Фрэнка, дом корино, атрейдесев и харкононов

[nf1x]

дюна фрэнка явно пизже 

 

[MesseR]

написанно толково офк

но мне никогда не нравился креатив человека, который находится

под впечатлением от какой-либо игры

 

[spammm32]

Пздц.Заёбешся читать.

[ProPro]

Fallout 2  :pray:

автор гж 

[Nurikosh]

А я на парах машинки рисую   

[Гость KlonD90]

Я Дюну только новую читал, Андерсона и сына Фрэнка, дом корино, атрейдесев и харкононов

такая хуйня, как ты смог читать? 

[ice-]

гж норм написано

[Sneg]

букав многа 

[Гость ||Dante||]

нписано классно

[Martire]

очень ну очень много букв :huyase:

а так бы прочел

 

[rAin.tt]

ебашит, почитал бы продолжение

[Whisp3R]

написано норм для "неписателя"

[StrelkQ]

Спасибо за отзовы. Тримесяца не был на пд, так что сори за некропостинг.

Вот еще 1 рассказ, правда уже не мой, а полностью друга. Тоже об игре.

В нее играло не так много народу, как в Фаллоут, так что подскажу - это Златогорье.

 

 

Я — Аюб. Охотник Аюб. Я родился семнадцать зим тому назад в маленькой задымленной хижине местной повитухи на окраине Хатлендала. После моего рождения отец забрал нас матерью в наш дом на севере от города, в густом лесу. Там я и рос. Мать умерла, когда мне было всего три зимы, и мы с отцом жили бобылями. Отец охотился и учил меня своему искусству. "Мы хищники, Аюб, — говорил он. — Мы убиваем только для того, чтобы есть. Я знаю охотников, которые убивают для обогащения. Это глупо, сынок. Невозможно заработать на убийстве. Посмотри, гриффоны — разумные существа — никогда не убивают больше, чем смогут унести в когтях. Нельзя убивать просто так или ради удовольствия. Мы — хищники. И охотимся только для выживания. Помни об этом, сын".

 

Изредка мы наведывались в город, чтобы продать или обменять шкуры и перья и пополнить наши припасы. Отец не любил города. Говорил, что в них он чувствует себя как заяц в силке: вроде свободен, но тонкая петля душит тебя тем сильнее, чем больше ты дергаешься. Город давил на него. Отец любил свободу, а город его ограничивал. Я впитал его отвращение к городу, и после смерти отца старался появляться там пореже, только по необходимости. К тому же, в Хатлендале становилось все неспокойнее. Из-за борьбы кланов жители разделились на три части. Аудуны и их сторонники Льоты со своими приверженцами и те, кто против всех. Была еще одна маленькая партия, девизом которой было: "Моя хата с краю". К ним относился и я. Я старался не высовываться, помня о том, что инициатива наказуема, а попасть промеж жерновами клановых междоусобиц — лучший способ расстаться с жизнью, не дожив и до двадцати. Хотя, надо признать, правящие Льоты успели порядком всем (и мне в том числе) поднадоесть. Особенно Хабард Льот, градоправитель Хатлендала, который прославился самодурством, граничившим с помешательством. Он запретил все игральные заведения и закрыл все таверны, поднял налоги и уменьшил городскую стражу. Городские могли бы назвать еще много грехов и грешков Хабарда, но мне, редко бывающему в Хатлендале, хватало и этого, чтобы не любить градоначальника. Приходя из леса, все-таки хотелось отдохнуть и пообщаться с людьми. Аудуны же в своем безудержном стремлении к власти не стеснялись в средствах, и многие уже испытали на себе их жестокость и беспринципность. Мой отец учил меня всегда держаться в стороне от таких схваток. "В драке за власть, Аюб, нет правых и виноватых или плохих и хороших. Есть только те, кто окажется победителем. А вот их уже не судят. И поэтому они могут делать, что захотят". Отец не принадлежал ни к одному из больших или маленьких кланов. И никогда не стремился примкнуть к какому-либо из них.

 

В тот день я уже обменял все шкуры на пару пучков стрел, немного соли и несколько голов сыра. Купец Карра, чья лавка стояла на площади у городских ворот, как всегда, после обмена угостил меня горячим глинтвейном и стал охотно делиться последними новостями.

— Слышал про налеты грифонов на Хварунг? Они опустошали предместья столицы и даже войска ничего не могли с ними сделать.

— Слышал, Карра. Что, они так до сих пор зверствуют?

— В том-то и дело, что нет! Нашелся один удалец, который избавил хварунговцев от этой напасти.

— Ух ты! Что за герой?

— Чужестранец. Говорит, из Златогорья. Слышал про такую страну?

— Да, отец рассказывал. Говорил, она на севере за горами, и там всегда тепло. А еще там золото просто под ногами валяется, и люди совсем не работают. Только я не верю, что эта страна действительно существует. Сказки все это.

— Зря ты так, — хмыкнул Карра, — Златогорье существует. Я видел товары, привезенные оттуда.

— Ну, тогда отец был прав, — я пожал плечами. — И что это меняет?

— Ничего, — Карра отхлебнул глинтвейна. — Так вот, этот златогорец, когда узнал про гриффонов, в одиночку отправился в горы, нашел их гнездовье и вырезал всех до единого! Представляешь?!

— Брось, Карра, — отмахнулся я, — никто в одиночку не может уничтожить целую стаю гриффонов. Это ж не меньше двух десятков взрослых особей! Даже Эйс из Орога, который за всю жизнь убил почти полсотни этих зверюг, не способен на такое. Это вранье!

— Думай как хочешь, Аюб, — Карра спокойно подлил себе еще немного дымящейся жидкости в свой кубок, — он принес старосте двадцать два свежеотрубленных хвоста. И сделал это в одиночку! Это точно!

— Да ладно, Карра, не заводись. Я тебе верю, верю. Еще чего-нибудь интересного расскажешь? А то я совсем заплесневел в своей глуши.

— Заплесневел, говоришь? — Карра подлил нам обоим глинтвейна. — Мне есть, что тебе рассказать.

 

За те полгода с последней зимы, что я не был в городе, Хварунг сильно изменился. Атмосфера стала напряженной, горожане — почти все! — теперь носили оружие. В воздухе явно чем-то пахло. И отнюдь не нечистотами и сточными канавами. Что-то назревало. Что-то не очень чистое. И Карра, и все другие, с кем я заводил разговор об этом, прятали глаза и тут же перескакивали на другую тему. Я понял лишь, что вскоре произойдет нечто грандиозное, что перевернет весь город и многое изменит.

Зато на другие темы все говорили достаточно охотно. Особенно популярной была тема чужестранца из Златогорья. На разные лады склоняли то, как он спас столицу от гриффонов, много рассказывали о его службе в армии, когда он за месяц дорос до капитана. Что характерно, многим для этого требовались годы. Чужестранец — у него было странное имя: не то Вехран, не то Вертах — уничтожил заговорщиков-анархистов, которые хотели убить короля. И снова сделал это один. Он появился в Турберне всего два месяца назад, но за это время уже успел стать легендой. Даже бывалые охотники, суровые мужики, с придыханием и трепетом рассказывали, как он приносил десятки хвостов красных и зеленых драконов — зверюг крайне опасных, на которых охотились исключительно миром: отрядами не меньше десятка человек. Златогорец и на них ходил один. Причем, рассказывают, не специально выслеживал, а убивал так, мимоходом, пока путешествовал из города в город. Я, признаться, не шибко-то этому верил, но некоторые из моих собеседников истово клялись, что собственными глазами видели, как чужеземец продавал свои трофеи: части тел различных монстров. Ну а если не видели сами, то уж точно знают тех, которые видели.

 

Я не знал что и думать. Златогорец по своим деяниям, похоже, переплюнул Госа Долговязого и троих братьев Пешей. А это были без малого самые славные турбернские герои. Но они жили давно, а златогорец — был здесь, совсем недалеко. Большинство сходилось на том, что он, скорее всего, временно осел в Хварунге. Устраиваясь на узкой койке в одном из приютов для странников, я твердо решил для себя, что утром отправлюсь в столицу поглазеть на чужестранца. Мне казалось, что он должен быть никак не меньше двухметрового роста, с широченными плечами и могучими мускулами. Великий герой, по-моему, не может выглядеть как-то иначе. Именно такими мне всегда рисовались знаменитые богатыри Турберна, о которых много рассказывал отец, когда мы зимними вечерами сидели в нашей избенке и слушали, как в трубе гудит ветер, а снаружи беснуется вьюга. Укрывшись плащом, я все думал о златогорце, пока меня, наконец, не сморил сон.

 

Утром я с удивлением понял, что старая присказка отца о том, что гриффон-де сам на охотника вылетает, если охотник его ищет, верна. Я зашел к Карре, чтобы прикупить того-сего в дорогу, и обнаружил, что он рассыпается мелким бесом перед высоким воином в доспехах голубой стали. Воин покупал у него вино и придирчиво пробовал все образцы, которые купец выставлял на прилавок. Наконец, он остановился на вине "Кровь менады", исключительно дорогом напитке. Воин отпил немного прямо из горлышка, потом заткнул его пробкой, кинул Карре несколько золотых монет и, не дожидаясь сдачи, отошел прочь. Я заспешил к купцу.

— Кто это? — спросил я, уже предполагая ответ.

— Тот самый златогорец, — сияя довольной улыбкой, ответствовал Карра. — Теперь процветание моей лавке обеспечено! Сам Вертас покупает у меня вина. Как тебе вывеска: "Вина, которые пьют только настоящие мужчины"?

— Скучно, Карра. Такие вывески есть в каждой деревне. А откуда златогорец взялся здесь?

Но погруженный в подсчет грядущей прибыли и выдумывание надписи позвучнее, купец не слышал меня. Я махнул рукой и припустил за златогорцем.

 

Он шел не торопясь, ведя под уздцы гнедого коня под шикарным седлом. Я следовал за Вертасом, не решаясь приблизиться. Я лихорадочно придумывал повод, чтобы подойти к чужестранцу, но все, что я придумывал, казалось мне глупым и неуместным. Так я и шел за ним по пятам, мучительно подыскивая повод.

У городских ворот златогорец остановился и перекинулся несколькими словами с одним из стражников. Сначала стражник, как и полагается, был с ним высокомерен и отвечал с презрительной снисходительностью, но потом вдруг, после одной короткой фразы, враз переменился и стал слушать Вертаса очень внимательно. Они поговорили еще немного, после чего стражник указал рукой в сторону жилых кварталов и посторонился, пропуска златогорца в город.

Я шмыгнул следом и практически уткнулся чужеземцу в спину. Он стоял в нерешительности, озираясь по сторонам. Услышав шум моих шагов, златогорец мягко повернулся и положил руку на рукоять меча.

— Кто ты, любезнейший, и что делаешь за моей спиной рядом с моей лошадью? Хочешь порыться в моих тюках?

— Нет, нет, что ты, — я отступил шаг назад и примирительно выставил перед собой открытые ладони. — Я просто шел мимо.

— Шел мимо, говоришь? — глаза златогорца сузились, и меч выдвинулся из ножен на несколько сантиметров.

— Я правду говорю! Я Аюб, охотник, я не лажу по тюкам! Правда.

— Ладно, — меч вернулся в ножны. — Ты местный?

— Нет, — ляпнул я, не подумав, и тут же исправился. — Но я всех тут знаю.

— А где здесь притон с девочками-танцовщицами, знаешь?

— Знаю, — ответил я, а сам подивился про себя, зачем это такому герою продажные девки. Ведь не к лицу как-то.

— Тогда веди.

 

На входе в притон, что был искусно спрятан от городской стражи Льотов в трущобах жилых кварталов, глыбой стоял вышибала по имени Брокк. Я знал его немного, так как пару раз наведывался в притон. Вышибала старательно делал вид, что торчит возле неприметной двери не умышленно, а свежего воздуха ради. Получалось у него из рук вон плохо. Истинное занятие Брокка выдавали набитые кулаки и рукоять короткого сакса, оттопыривающая плащ на левом боку.

Вертас замотал поводья на перилах лестницы, ведущей на второй этаж дома, и подошел к вышибале. Остановился перед ним и внимательно осмотрел с ног до головы. Тот поежился, видимо, чувствуя себя не очень уютно, и, чтобы показать свою важность, грозно сдвинул брови.

— Скажи мне, добрый человек, — произнес златогорец, не обращая внимания на насупленное лицо вышибалы, — как бы мне пройти внутрь?

— А ты кто такой будешь? — пророкотал "добрый человек". — Виду ты не нашего.

— Это не лазутчик, Брокк, — ответил я за златогорца. — Он издалека, и к Льотам не имеет никакого отношения.

— Понятно, — кивнул Брокк, — тогда гони деньги за вход. Тысячу.

— Семьсот, — бросил чужеземец.

— Тысячу!

— Семьсот. И не монетой больше, — Вертас отсчитал семь сотенных монет и кинул их в пыль у ног Бр&

[x-mapwin]

Защити зону от мутантов и аномалий. Вступи в ряды Долга