Советуем рассказы

Сильный запах лука и того сорта спирта, который рекомендуется в

рекламах "для технических целей", проникли сквозь замочную скважину, а

немедленно за ними появился индивидуум, неся под мышкой внушительную

рукопись, напоминавшую величиной скатанный кусок обоев.

Индивидуум принадлежал к типу, определяемому нашими английскими

кузенами, как "представитель низших классов", а демагогической прессой,

как "кости и нервы страны"; местом же его вторжения была святая святых

великого техасского еженедельника.

Редактор сидел за письменным столом, вцепившись руками в свои скудные

волосы и глядя с отчаянием на письмо, полученное от фирмы, у которой он

брал в кредит бумагу.

Индивидуум пододвинул стул к самому креслу редактора и положил

тяжелую рукопись на стол - так что последний даже затрещал под ее весом.

- Я работал над этим девятнадцать часов, - сказал он, - но, наконец,

оно кончено.

- Что это такое? - спросил редактор. - Травокосилка?

- Это ответ, сэр, на послание президента: развенчание каждой и всех

его проклятых доктрин, полный и уничтожающий образ каждого из утверждений

и каждой из лживых и предательских теорий, им выдвинутых.

- Приблизительно сколько... гм.. сколько фунтов оно содержит,

по-вашему? - спросил в раздумьи редактор.

- Пятьсот двадцать семь страниц, сэр, и...

- Написано карандашом на одной стороне листа? - спросил редактор со

странным блеском в глазах.

- Да, и здесь затронуто...

- Можете оставить рукопись, - сказал редактор, вставая со своего

кресла. - Полагаю, что мы сумеем использовать ее надлежащим образом.

Индивидуум отчаянным усилием перевел дух и удалился, чувствуя, что

решительный удар нанесен - тем, наверху.

Не прошло и десяти минут, как были приобретены шесть лучших резинок,

и весь состав конторы приступил к работе над рукописью.

Великий еженедельник вышел вовремя, но редактор задумчиво взглянул на

непогашенный с прошлого месяца счет за бумагу и сказал:

- Пока что - хорошо. Но хотел бы я знать, на чем мы будем печатать

следующий выпуск!

— Что ты такой мрачный сегодня? — спросил один из жителей Хаустона, завернув в сочельник в контору своего приятеля.

— Старая дурацкая штука с перепутанными письмами — и я боюсь теперь идти домой. Жена прислала мне час тому назад с посыльным записку, прося отправить ей десять долларов и подождать ее здесь в три часа, чтобы пойти вместе за покупками. В это же время я получил счет на десять долларов от торговца, которому я должен, с просьбой погасить его. Я нацарапал торговцу ответ: «Никак не могу выполнить просьбы. Десять долларов нужно для одной штучки, от которой не считаю возможным отказаться». Я сделал обычную ошибку: торговцу послал десять долларов, а жене — записку.