Флуд-буфет XX. Life is Floodick

я извиняюсь конечно , но как флудик в плане секса ???? ммм ???

долбоеб

Диана няшечка 

А я вам расскажу другую историю. Совсем другую. Везде слышу мальчуковые фантазии «моя старшая сестра выебла меня страпоном», стереотип, блин. Расскажу я про младшую сестренку. Ей сейчас 22, тогда — 16. Мне тогда было 19. Отношения между братом и сестрой вы должны понимать. Никакой эротики. Сплошные ссоры и примирения на почве «бытовухи». И вот однажды я стал замечать неприятные перемны со своей сестрой. В то время она уже активно встречалась с мальчиками, и перемена в поведении меня насторожила. Я решил разобраться в чем дело. Моя сестра приходила домой каждый день все мрачнее и мрачнее. На попытки душевно поговорить отвечала вздохами и дежурной хуйней типа «тебе не понять». А понимать надо мне, хуле. И я решил проследить за своей сестичкой. Выбрал слегка нетрадиционный метод. Потом сам же жалел. Суть моего положения хорошо передавала фраза «ну и хули делать?» Сложность состояла в следующем: Сестра ненавидит слежку за собой. Если узнает — я буду ненавидим до конца жизни. Следовательно меня попалит в 99 % случаев, и обидится. Прибегнуть к помощи друзей я не мог. Вопрос принимал серьезные обороты, и доверить каким-то людям слежку было бы самоубийственно.

Поразмыслив не одну бессонную ночку, я пришёл к выводу что я должен разрулить всё сам, при этом оставшись незамеченным.

Помогла моя подруга, даже не девушка, так, знакомая. В миру известная большой долей ебанутости. В светской беседе за поллитрой пива она проронила фразу «Ты бы мог стать о-охуеннной подругой». Идея была стрёмная, но по хмельку казалась выполнимой. Немного поговорив с ней о шмотках я нашёл отличного единомышленника по кросс-дрессингу.

Дело мы не затягивали. Несмотря на то, что с этой подругой я в тесных отношениях не состоял, тот вечер мы плодотворно провели в её общаге. Процедуру переодевания упрощала моя жутко хилая фигура, в 19 лет я мышцами играть не мог, плечами ворота тоже не закрывал. Усложняла ситуацию волосня на ногах, блядская дорожка на пузе, и пидороватые усики. Наслушавшись про «мохнатую блядь» (ха!) я решился на бритьё. Однако женсим винусом брить ноги проще будет, чем слалом-плюсом. Пол часа в душевой — ноги побриты, блядская дорожка, лобок и муди тоже, ебло подрихтовал. Резонно правда было замечено что на утро я снова стану мохнатой блядью, и помочь может только крем для эпиляции. В тот раз я не решился. Ещё один момент — причёска. Это был ёбанный стыд. Полубокс, бля, быдлянский полубокс. Сверху 6, сбоку 3. Решать надо было оперативно. На решение вдохновила Маша с медведями, имеющая тогда постоянную ротацию на М1.

Парики — нахуй. Эта психо-тян поступила просто и элегантно, выбрив мне «пушковый ирокез» на макушке. Итак я стал лысым, панковатым и пацаватым. Хотя она утверждала что всё стильно, и за блядину я сойду. Хотелось верить. Следующий этап — одежда. Немного не попали мы с размерами. Моя ёбнутая подружка имела рост на сантиметров 5 ниже, при сходной комплекции. Подошли колготы, подошла юбка, подошёл бюстгальтер. Долго мы с ней спорили о размере, в конце концов я настоял на почётном первом, как говорится просто и со вкусом. Добились мы его с помощью двух (блядь, чёрных) гондонов. Пока подруга бегала по стояку за шмотьем на высокую распущенную блядь я смотрел в зеркало. На меня смотрел пидор.

Сказки не произошло, «зажмурился, а оттуда — царевна» — тоже не вышло. Представьте себе худого подростка, в бюстгалтере и юбчёнке ниже бедер. Я был в отчаянии. К тому времени вернулась подружка, оценивающе посмотрела, взохнула и взялась на макияж. Это были приятные минуты. Ты сидишь, вокруг тебя носится особа со специфичным запахом, при этом пудря, накрашивая, теребя. Я расслабился, предался этому занятию сполна. Я чуть не кончил, когда она обводила мне губы карандашом, это было НАСТОЛЬКО чувствительно, что я аж застонал тихонько. Из идиллии вывела жуткая боль. Да, боль в паху и выше. Понять что произошло я не мог, просто согнулся пополам и схватился за живот.

Бля, больно было охуенно. После секунд тридцати-пятидесяти невнятных мычаний я всё же ощупал яйца, и смог смотреть. Яйца были целы, подруга ехидно лыбилась. После ещё минуты игры в молчанки она таки произнесла — «ещё раз встанет — отрежу». Она конечно шутила, но границу отношений она установила мастерски. Не взирая на эту хуйню я был почти готов. Вторично посмотревшись в зеркало я был приятно удивлён — макияж может делать чудеса в умелых руках. Итак — уже не пидор, а вполне себе трансвестит. Сейчас бы сказал «трап», ага. Блядски (хотя не кричаще) накрашены губы, подрисованы веки, выражены ресницы, слегка выровнен тон кожи. Морда уже не была бледно-прыщавой. Психо-тян подтонировала остатки волос на голове, даже это вышло блядски-развратно. Короче говоря, сам себя я не выеб бы, но нравилось. Впечатление сильно портили плечи и шея. Пришло время наводить окончательный марафет.

Пришло время разгребать шмотки. Если кто помнит, бешеной популярностью тогда пользовались шифоновые топики с длинными рукавами, с полоской, прикрывающей грудь. Такую и надели. Плюсов получилось много — полупрозрачный воротник прикрыл острую шею, также удобно рукава прикрыли мохнатость. Было лето, потому на этом и остановились. Подруга завела разговор про серьги, но боли я боялся и на эту провокацию не повёлся. В результате было хорошо. Девушка-панк, в меру блядоватого вида, выражение лица наглое. Честно, рядом со своей подружкой я смотрелся выгоднее. С обувью повезло, я влез в гламурные кросачи, которые не коверкали походки. В тот вечер планов по предледованию и поиску не было, и мы отправились в Гидропарк, испытывать прикид. Первые неприятности обнаружились в 20 метрах от общаги.

Я понял это, когда моя спутница начала пялиться на мою юбку и злорадно хихикать. Посмотрел и я. В общем для куна — ничего необычного, приятный и знакомый бугорок. Но в юбке он с треском выдавал во мне пидора-кроссдрессера. И с этим надо было что-то делать. «Отрезать?» — невинно так поинтересовалась, падла. Выразительный взгляд в её сторону вызвал минутный ржач. «Взгляд у тебя стервозный! По яйцам не получишь, но лицо точно исцарапают». Но проблема пока состояла не в этом, а в торчащем хуе, который даже в минимальном состоянии выпирал слишком заметно.

Мы отошли в ближайшие кустовые заросли, и она недвусмысленно показала мне резинку для волос. Я отвернулся и попытался натянуть резинку на хуй и оттянуть его назад, но я выбрал неверный путь. Хуй от такого нахальства встал, и юбка вовсе задралась. Я, признаться покраснел, и замямлил типа «у нас проблемы, Хьюстон», помня, за что я получил по яйцам. Но подруга не стала на этот раз напоминать, и мы короткими перебежками отправились к реке. У меня созрел хитрый план.

План был прост до невозможности. Ещё в детстве я изумлялся микро-размерами пинуса, после получасового купания. Это было то, что надо. Великая река, разделившая город на две части тихо журчала неподалёку. Время было позднее, студенческая проплешина в зарослях (читай пляж) пустовала. Подруга деликатно отвернулась, я же сбросил кросачи, стянул колготы, юбку и трусы (единственную мужскую одежду), подтянул повыше кофту и побрёл в воду. Бодрячок был ещё тот, водичка была свежая, верет прохладный, и хуй стоял не долго. Я расслабился, вспоминая рыбалку (смешно, да). Вздрогнул я от шуршащих звуков сзади.

Оборачиваясь я ожидал увидеть всё что угодно, особенно шуршание у меня асоциировалось со звуком женской одежды, если вы понимаете, о чём я. Но, вместо шликающей тян, я увидел двух быдлоидов, вваливающихся на берег из зарослей. Реакция у них была не менее живописная, чем у меня. Огромные глаза, аутично открытые рты. Слюна даже почудилась, ей богу. Действовать надо было быстро и решительно. Голосом, слегка охрипшим от свежсти я начал орать фразу «А ну пошли на хуй, уроды!», но голос сорвался в визг против моей воли. Вместо «пошли нахуй» получилось визжание. Овладев с голосом я вторично послать их нахуй не решился. И снова завизжал.

скрылись из виду, так и не проронив ни слова. Хотя нет, один промычал «мы не спецом, тихо, тихо». Подруга не стесняясь валялась на песке, беззвучно ржа. Похоже я сделал её день сегодня. «Вылезай давай, одевайся. Идём на дискач, подруга» Слово «подруга» было сказано почти серьёзно. Выйдя из воды я ухмыльнулся, глядя на размер хуя — пеньше батарейки ААА в длину, и весь скрюченный такой. Голос из-за спины указывал: «И не вздумай трусы свои позорные одевать, выкинь». Я выкинул. Блядь, двач, знаешь как пиздато ИМ ходить в коротких юбчёнках на босу пизду? Ветерок задувает, ласкает гениталии и жопу, колготы приятно обтягивают яйца, такая лёгкость, ну просто не передать. Мы шли по зарослям по направлению к метро, я а даже думать не мог ни о чём, так было хорошо.

Перед дискотекой мы взяли по бутылке какой-то вишнёвой гадости, кажеться «лонгер». Я конечно больше пиво люблю, но, блядь, я кажеться вживался в роль блядины. Даже ни разу в метро ноги не раздвинул, причём рефлекторно. На дискач ворвались мы уже разгорячённые и хмельные. Фейс контроль прошли на отлично, и я был уверен что меня охранник лапнул за презервативную грудь, даром что не почувствовал. В общем дискотека была сборищем сраного быдла, гламурных кис и прочей шелухи, которую я призерал и люто ненавидел. Но музыка была хороша, алкоголь делал своё дело и я начал танцевать недалеко от танцпола. Блядь, мне было хорошо. Внезапно я увидел в редкой толпе свою несчасную сестричку! В тот момент она несчасной не казалась и колбасилась вместе со всеми. Я отошёл к диванчику и начал наблюдать.

Выделилось ещё две тёлки (я их видел в гостях, подруги очевидно) и три-четыре мальчика. Мальчикам было по 17-19 лет, они похабно двигались и так же похабно себя вели. Пока всё было спокойно. Но, блядь, как же я ненавижу, когда меня хватают за талию. На диване, сука, меня, блядь, за талию. Развернувшись увидел уверенного в себе пухленького подросточка, при противном спортивном костюме и сигарете. Сразу же захотелось его ёбнуть чем-то тяжелым. Однако скрюченные пальцы и моё тихое шипение «отрежу нахуй» его отрезвило в раз, и он тихонько свалил. Кажеться я начинал понимать суть быдла. Зато во время тесного контакта моя сестрёнка и Ко тоже переместились на соседний диван. Я расслабился и стал созерцать. Сестра — молодец. Одета со вкусом, не развратно. Юбка длиннее моей, шёлковый топик не на голую грудь (лучше бы на голую), умеренное количество косметики, серьги-колечки, а не тридцатисантиметровые, блядь, цепи.

одруги были одеты развратнее, хотя запомнить внешность я не сумел, они какие-то одинаковые были, и это при том, что движение «арэндби гламур в сраку» ещё не набрало оборотов, и бляди ходили в чём хотели, а не в том, в чём ходят сиськи на музыкальных каналах. Я присмотрелся к мальчикам. Трое из поля зрения пропали сразу, а вот мальчик номер четыре приковал внимание рукой, которая похотливо гладила жопу моей сестрички. Переборов приступ ненависти я смотрел дальше. Пришла психо-тян с коктейлем, и мы уселись как две настоящие лесбиянки, потягивая гадость через трубочки. Сестра похоже не прочь была поебаться (а может показалось?), потому что руку не убирала, да и вобще, похоже, получала удовольствие. Парниша же её смотрел по сторонам. Одно из двух — либо он охуенный самец, или ему скучно с моей сестрой. Пару раз он встретился взглядом и со мной, причём смотрел пытливо, гад. В уме я уже затягивал тиски на его яйцах.

Моя спутница-проводник по развратной жизни потянула на танцпол. Ей, в отличии от меня, проделки быдло-мальчиков были не интересны, она хотела отдохнуть. Пошёл качественный транс, что редко можно было встретить на дискачах того времени, всё больше ебанутые клабхеды и вирусы с акулами. Буэ, аж протино. Я расслабился, под трансу (играл mauro picotto) я танцевать люблю. Сил смотреть на выёбывающихся мальчиков не было, я просто двигался, кажется даже глаза прикрыл. Алкоголь обыдляет. Песенка отиграла, гоп-диджей врубил медляк. Сраный «медляк», ну вы поняли. Я было уже резво пошёл к диванчику, как вдруг за руку меня схватил тот самый парнишка, жопоглад. — Можно вас пригласить? И аж блять весь такой нежный, весь лонгер чуть не оказался на нём. Но случай был отличный, я чуть было правда не взял его за талию, но вовремя спохватился.

С мужиком танцевать мне не доставило. Этот потный вертлявый ублюдок постоянно пытался потрогать мне задницу, хотя эти попытки я пресекал. Наверное задница ему понравилась, он на прощание аж за руку так подержал трогательно. Рвотные позывы усилились. Я прошёл к дивану опять. Навстречу мне горели два злых огонька-глаза сестры.

Ох же блядь и неудобно мне стало под этим взглядом… Я аж сьебстись захотел подальше. Но проблема была не в сестре, а в ёё ёбыре. Попудрить носик предложила сестра. И так меня бойко ухватила под локоток, я аж охуел, подумал раскусила. Направила она меня в женскую уборную, где за дверью и вылила на меня ушат грязных ругательств. Суть была в том, что я развратная блядь, проебала всю пизду с патлатыми свиньями, жопу проебла с хачами, а рот — с циганьём. Что мальчик — её, что они друг друга любят, а я блядь, сука и пизда. Я молчал. Моя сестричка начала выдыхаться, видно было что ей охуенно обидно. Я прозрел что каждый вечер она такая убитая из-за аналогичных ситуаций. Когда она замолчала я тихо сказал — «твой мальчик — вшивый кобель. Я его ненавижу.» Реакция сестры была странной.

Она захныкала у меня на груди. Эта маленькая девочка плакала в руках незнакомой бляди! Мне её стало невыносимо жалко. Одновременно меня взяла жуткая злость по поводу её пацаватого малчика. Тисков на яйцах было мало. Я представил, как вырываю ему прямую кишку и мне чуть полегчало. Сестричка чуть успокоилась и прохныкала «я его тоже ненавижу, он готов ебать любую корову». Я понял, что надо что-то делать. Мы отошли подальше от писающих дам и начали сюсюкаться.

Из вотерклозета мы вышли без тени ненависти друг к другу. Сестра умылась, поправила макияж, и выглядела непринужденно и весело. Мы искали мальчика. Вскоре он засветился с противной на вид, но разпустной сукой лет 25. Обождав окончания песни мы подошли к нему, и я мило улыбнулся, в то время как сестра представила меня подружкой Леной. Все вместе уже отправились за диван допивать отраву и дать отдых булкам. Я пару раз улыбнулся этому говну, и заметил что он пялится на меня почти непрерывно. Пришла пора действовать. Я и сестра пошли на танцпол, мальчик тоже. Сестрица обхватила его за пояс, а я провел рукой по его груди. Возможно он даже кончил.

Желание у этого ёбыря в глазах читалось просто. Всё таки мужик в похоти противное создание, убил бы. Сестра непринужденно так спросила, а есть ли машина? Сученыш замялся, видно папа копейку в тот вечер не дал. Сразу видно стало, как заработала его мысль, куда бы отвести двух блядей при отсутствии машины. — а может пойдем в уборную? Сестрица выглядела такой стервой, хорошо наш козлик смотрел на меня, а то б спугнули. — Да-да, это всё что он выдавил из себя. Меня это аж расстроило. Развел на поебаться, а двух слов связать не может. Так мы и дошли до туалета. Близилось утро, и поток ссущих поуменьшился, мы фактически остались одни. — Раздевайся, я пытался говорить ласково.

Подвоха мальчик не почувствовал. Ну, что же, жаль. Самое комичное — он первым делом приспустил штаны, словно собрался ебаться, смешноой. На этот поворот событий сестрица тоном учительницы первого класса сказала «нет же, глупенький, надо совсем!» Этот хуй так и ничего не заподозрил. Тупость надо наказывать. А может у него в тот момент думалка переместилась в хуй? (в принципе я его понимал, а вот сестра — нет). Её бледноватое и красивое, в общем, лицо перекосилось, налилось ненавистью и злобой. Руки подрагивали, дышала она буквально через силу. Парнишка разделся. Ну ничего примечательного. Худоватый, сутуловатый, хуй кривой на правую сторону. Лобок волосатый, подмышки не бриты. Мне стало противно.

Вот тут наша с сестрой фантазия разигралась. — Пойдём в кабинку, я хочу псмотрель на тебя. Мы забились в кабинку. Мальчик был перевозбуждён. Член его подрагивал в такт сердцебиению, вена тоже раздулась. Чего он ожидал я не знаю, очевидно хотел повертеть на хую нам обоих, но ему сегодня это не светило. Я взял унитазный ёршик.

Наблюдать бурю эмоций у него на лице было занимательно. Испуг, удивление, ужас, недоверие, скептицизм и надежда. Всё это пронеслось быстро и завершилось скептической ухмылочкой. Зря. Хорошенько макнув ёршик в унитазных водах я тихонько пошлёпал ему им по животу, обрызгал ноги, поводил по плечам. Грубо ткнул в подбородок, приподняв ему голову. Но где-то мои расчёты на полноценное унижение провалились. Мальчику нравилось. Он возбцдился блядь ещё больше, к тому же начал поддрачивать левой рукой (левша, ага). Сестра взяла ещё один ёршик и хорошенько треснула по руке, дрочить он перестал, но возбуждение не проходило. Он смотрел на нас по прежнему как на подарок судьбы. Надо было показать ему, что он ошибается.

Я соображал, как бы заставить страдать этого извращенца, на ум ничего не приходило. Сестра тем временем тоже отводила душу. Я не особо слушал, но красной линией через её слова проходил тезис о том, что о — кобел, урод, с которым она встречалась из жалости, что с таким кривым хуём ему делать нечего, и что он заморыш, педик и клоун. В конце концов она прилично уёбала по нему ёршиком так, что насадка отлетела куда-то в угол, а в руках осталась пластмассовая ручка с огрызком ржавой проволоки на конце. Тут случилось нечто, от чего я с катушек слетел окончательно. Этот пидор кончил на меня! Видать удар ёршиком заменил ему дрочку, но кончать на меня всяким пидорасам — многовато за вечер. Мой голос сорвался на хрип, кулаки сжались.

Ненависть, ненависть, ненависть. Я буквально с разбега уебал его кулаком в гдудь. Звук получился гулкий, мальчик, как и ожидалось, согнулся. Его мордашку встретило моё колено в колготке, раздался хруст. В общем то махать кулаками (эффективно) я не умею, но тогда это было просто избиение беспомощного хуя. Ненависть не отпускала, я потащил его к умывальнику. Одним глазом я посмотрел на сестру — ей это нравилось.

Во мне откуда-то появилась немалая сила. Мальчика я тащил как куклу, это было просто, словно волочить тюфяк. Он не сопротивлялся. Возле умывальника я его бросил прямо на раковину жопой кверху. Сестрица подошла и тихонько приобняла за талию, прячась за мной, и в то же время выглядывая. — Что будем делать дальше? — Клизму, зло отвелил я, сказав сначала это в шутку, но потом понял, что идея свежа и неплоха. Мальчик был при сознании, он хрипел и пытался сползти с раковины, но этого я ему позволить не мог. Хуй у него уже болтался. — Любишь клизмы, сука? Ответил он через хрипение что-то типа «девочки не надо, я жить хочу». Я подтянул его задницу вплотную к крану и открыл на полную.

Вода хлынула бурным потоком, забрызгав меня, сестру и всё вокруг. Наш подопытный очевидно крепко сжал жопу, но судя по жалкому вытью, часть воды всё же попала ему в задницу. Орал он страшно. Завывая как какой-то зверь, он извивался на раковине, при этом сам не понимал, что насаживается на кран сильнее. Вода текла, мальчик орал, сестра смотрела на это глазами полными ужаса. Когда его вырвало водой я закрыл кран. Он скатился на пол, истекая говном, кровью и слизью из жопы, конвульсивно дёргаясь. Сестра взяла ручку от ёршика и хитро посмотрела на меня.

Я думал она сейчас злорадно воткнёт остатки ёршика ему в жопу и хорошенько покрутит. Я ошибся, и к счастью. Мы не садисты вроде. Сестра просто пару раз зло ёбнула его по жопе, оставляя довольно глубокие ржавые следы. После чисто по-бабски двинула в пах и поманила меня к выходу. Взяв меня за руку она с полной искренностью сказала мне «спасибо». Облегчение в её глазах было таким приятным для меня, что я тоже вздохнул спокойно. Перед выходом она игриво толкнула меня в бок, показывая на пятно кончи на моих колготах. Я покраснел. Идти в люди с такой хуйней нельзя. — Я тебе помогу. Она порылась в сумочке и достала влажные салфетки. Вся румяная, часто дышащая, блузка перекосилась, обнажив лямки лифа. Картину дополнял остаток ёршика.

долбоеб

@@Twinlab

прикинь рофел, не могу написать команду в консоли потому что там пишется по русски и не переключается раскладка))))))))))000

и ктрлц ктрлв не работает

Scroll Lock попробуй, он вроде переключает язык

гладвалакас✓

вы заквотьте еще

гладвалакас✓

дадая ✓

@@RandomRepick

пару дырок оформи плиз 

Хочу высказаться относительно ангелов и их ебарей, и немного подбодрить задротов, и просто боящихся подойти к девушке в определенный момент, и незатейливо побеседовать.

Вот вы все здесь беспокоитесь, мол, да, я — никчемное красноглазое говно, девушки-богини никогда не удостоят меня хотя бы единым взглядом, и втайне тихонько плачете от того, что ту самую богиню-тян ебет какое-то быдло, быдло, зачастую неспособное написать хоть одно предложение без орфоргафических и пунктуационных ошибок, быдло, которое убеждено, что все люди, заинтересованные в компьютерной и информационной сфере, непременно являются программистами, быдло, которое не может даже осуществить в уме элементарное сложение трехзначных чисел. Быдланы, горячо убежденные, что сиськи — это ВСЁ, а фильм «Zeitgeist» глаголит непреложную истину, исходя лишь из того, что его показ вроде бы как воспретили. И именно, они, они, а не вы, новое поколение сверхлюдей с уникальными способностями интеллекта, готовые доставлять бесконечные ласки и приятности своему Ангелу, они, однополушарные альфы, могущие похвастаться лишь гривой черных волос, ниспадающей на мускулистую грудь, и ничем, блядь, больше, сука, ничем (!), они ебут, нагло и без тени смущения поябывают вашего Ангела, а она лишь тоненько постанывает и подвиливает своей похотливой попкой в такт упругому узловатому молодецкому члену.

А глядя на вас, таких умных, интеллектуальных и грамотных, она всего лишь старается выдавить улыбку и бросает суховатый и скудный «привет.» в вашу сторону. Однако, несмотря на все это, ваша Богиня спустя несколько лет узнает, о, она непременно узнает, что тот альфа, за которого она вышла замуж, не интересуется ничем, кроме секса в миссионерской эгоистической позе и спорта, с умилением вспоминая реминисценции школьных спортивных побед, пиво, и шлюх в подворотне, льстиво жмущихся к ним после. Они будут восседать на кресле, этакие окрякшие мужичонки, бывшие ранее грозой всего района и местной школы, и глядеть этот ебаный спорт, потягивая ягу, и восхваляя молодые славные года, проведенные в ПТУ. Они не способны сделать своей уставшей, измаявшейся на четырех работах, немного пополневшей, чуть с морщинками жене, эротический массаж, они не сумеют сделать ей куннилингус, поласкать язычком изнывающий от желаний анус.. Волосатое погрузневшее потное тело будет просто вставлять свою палку и ритмично, но донельзя тривиально побеывать свою женушку, а она, из жалости постанывающая и подмахивающая, будет с печалью вспоминать ТОГО САМОГО задротика, что когда-то, кажется уж в минувшем веке, глядел на нее восторженным влюбленными глазами и мнил ее богиней. А когда окрякший алкоголик-муж (тот самый бывший альфа), в своей пьяной горячке начнет нещадно бить по ебалу своей бедной женушке, то она попросту зарыдает, зарыдает, вспомня того самого задротика, с которым она, весьма вероятно, была бы счастлива, и приходя с работы, он бы с любовью массировал ее попку, поглаживал спинку, плечи, увлеченно и мягко покрывал поцелуями колечко ануса. Слезы будут капать на грязную кафельную плитку, а в них, точно отражение из прошлого, возникнет образ того самого молодого человечка, беззаветно любящего ее. И вот, кое-как отпросившись у строгих начальников с работы на один день, в ущерб и без того скудноватой зарплате, она вдруг позвонит вам в дверь, да, вы наконец-то услышите звонок, тот, о котором вы так долго в годы своей задротской юности горевали и печалились, отлично понимая, что его не будет НИКОГДА..

Перед вами предстанет Ваш Ангел, Ваша Богиня юношеской эпохи. Теперь это уже не та милая улыбчивая девушка, что раньше восторженно и умиленно обнимала всех, почти всех, кроме ТЕБЯ в знак приветствия, с непреходящей искоркой во взоре. Ныне её лицо уже покрылось мелкой сетью морщинок, слегка осунулось, и в глазах поселилась какая-то грустинка. Она обовьет тебя своими руками, поцелует в щечку, но ты, глядя на ее уже отвислые дрябловатые груди, на ее лицо, торопливо прикрытое косметикой, на пожелтевшие, уже начинающие загнивать, зубы, лишь холодно процедишь «здравствуй». Она начнет мило и увлеченно тебя распрашивать обо всей твоей жизни, наивно полагая, что ты холоден лишь от смущения, постепенно начнет склоняться все ближе и ближе к тебе. Но внезапно ты объявляешь, что тебе в срочном порядке нужно заняться каким-то там кодерством, и лишь бездушно, закутавшись в плотный слой равнодушного цинизма, произнесешь, мол, нужно было в прошлом относиться ко мне нормально, не взирая на меня, точно на говно, и столь же равнодушно спровадишь ее входной двери квартиры, и запрешься в своей комнате.

Она же похлипывая, оденется, и поплетется медленным шагом по залитой теплым весенним солнышком улице, периодически судорожно утирая стареньким платочком накатывающие слезы, вспоминая своя алкоголика-муженька, который, верно, вновь поколотит ее сегодня вечером за пропуск мерзенькой работенки, банальную и окончательно опостылевшую миссионерскую позу, где муж кончит за пять минут, как обычно, не заботясь об оргазме и удовлетворении жены. По пути ей повстречается нищеброд, который, открыввая омерзительную смердящую пасть, попросит у ней денег, противно подавая свои мелко трясущиеся от жадности и, одновременно, никчемности, грязные вонючие ладони. Она внезапно чуточку пожалеет его, сиротливо выгребет из кошелька несколько бумажек, и, отдавая поменьше, случайно отдаст и купюру большим номиналом, грустно и неуверенно попросит её обратно, на что бомж разразится грязным матом, обзовет ее жадной шлюхой, со злостью и неловко пнет то место, где она только что стояла. Далее она увидит компанию из юношей и девушек, среди них приметит задротика, что с любовью взирает на одну стройную и улыбчивую девушку, которая. впрочем, дарит свои улыбки не ему, а вон тому спортивному белозубому пареньку. Она тихо сядет на скамейку, попытается побеседовать с тем самым задротиком, что-то рассказывая о трудной жизни, попеременно утирая бегущие слезы ветхим платком, а задрот, будучи уже пропитанным суровым цинизмом истинного битарда Двача, недоуменно изречет: «ЛОЛШТО?». И она, вдруг поняв, что ничего уже не изменить, встанет со скамейки, и отправится уже не домой, не к опротивевшему алкоголику и провонявшей пивом квартиру, а в благодатный свежий лес, который станет ее последним пристанищем в этой жизни. Уткнувшись носом в слой жухлой травы, она уже не сможет даже рыдать, а просто беззвучно пролежит до наступления ночи и внезапного похолодания, а в голове у нее с непомерной горечью будут проноситься моменты ее прекрасной молодости, где ее сношали все эти спортивные белозубые парни, а она увлеченно подмахивала попой им в такт, и на эти воспоминания будет накладываться слой давящей, сминающей душу, реальности.

Утренняя птица, призывно воспев свой клич, опустит свой взор вниз и увидит какое-то скрючившееся тельце посреди прошлогодней мерзлой травы, равнодушно взглянет на него и беззаботно унесется прочь, в сторону прекрасного восходящего солнца, оставляя за своими крыльями и эту женщину, бывшую когда-то богиней, и циничных битардов с их Двачем, и пьяного в усмерть вдовца этой женщины, озлобленного, в душе обиженного красноглазика и всех-всех..

АСЛАУТ КИРАС АРТАС ПИДАРАС✓✓

Ура, пасты с двача 

Топик гниет ещё быстрее, чем прошлый

Лучше уж вниманиеблядство айсбелта скроллить, чем это

привет сирень

привет мегалооол

На часах 7.00 утра. Вы спите и вдруг стучат в дверь. За дверьми Ваши родители, которые пришли к вам позавтракать. В Вашем холодильнике: хлеб, молоко (пастеризованное!), сок и банка джема. Вопрос: Что Вы откроете в первую очередь?

Тайдзюцу - совокупность боевых стилей и физических атак, практикуемых ниндзя. Зачастую они не затрачивают чакру, поэтому человек, не имеющий таланта к Ниндзюцу или Гендзюцу, всё равно может стать сильным ниндзя, тренируясь лишь Тайдзюцу. Существует также смешанный стиль под названием Нинтайдзюцу, совмещающий использование Ниндзюцу и Тайдзюцу.

На часах 7.00 утра. Вы спите и вдруг стучат в дверь. За дверьми Ваши родители, которые пришли к вам позавтракать. В Вашем холодильнике: хлеб, молоко (пастеризованное!), сок и банка джема. Вопрос: Что Вы откроете в первую очередь?

1. пачку свежих лезвий 

2. вены

Ниндзюцу – обобщённый термин, обозначающий все техники (вне зависимости от стихии), для использования которых требуется чакра. Основное отличие Ниндзюцу от, например, Гендзюцу, состоит в том, что Ниндзюцу действует не в подсознании человека, а наяву. Ниндзюцу может принимать любую форму (будь то огненный шар или водяной дракон), может служить на благо или во вред. 
Ниндзюцу зародилось из учения Ниншу, когда сын Хагоромо Оцуцуки по имени Индра вышел на новую ступень контроля чакры посредством ручных печатей, превратив её в оружие.