необьяснимые явления

Как-то один раз я ночевал у своих друзей Сергея и Иры после хорошей пьянки в честь годовщины их свадьбы. Машину вести в моем состоянии было чревато, а у него большой дом, доставшийся в наследство от бабки, комнат много. Разумное предложение, тем более для холостяка, которого дома никто не ждет.

- Ты смотри. У нас ночью часть свет выключают, – предупреждал меня Серж, – так что будь по аккуратнее. Мой сын вечно разбрасывает игрушки кругом. Раз сам чуть не убился.

Я сказал, что все понял, и, взяв постельное белье, отправился спать. Но то ли я слишком много набрался впечатлений в этот вечер, то ли сказывалось новее место, а спал я исключительно плохо. Постоянно снились какие-то кошмары, было душно (и это при настежь открытом окне) и мерещилась всякая чертовщина. Часа в два ночи, вдобавок ко всему меня одолел страшный сушняк. И если с кошмарами я еще как-то боролся, то жажда заставила меня окончательно проснуться и отправиться на поиски живительной влаги.

Света в доме не было, как и обещал Серж. Однако глаза уже привыкли к темноте, так что особых проблем я не испытывал. Добравшись до холодильника, я достал пачку холодного сока и одним махом ополовинил ее. Тут я услышал тихий, едва слышный, детский плач. Я нахмурился. Плакать мог только Платон, четырехлетний сын Сергея. Я немного постоял на кухне, прислушиваясь, но плачь продолжался, а Ира и Сергей видимо слишком крепко спали.

Я вернул сок в холодильник и решил посмотреть, что там с ребенком. С одной стороны, это конечно была не моя забота, но сделать вид, что ничего не слышал и лечь спать, я тоже не мог. Идя на звук, я дошел до двери в самом дальнем конце коридора и остановился. Плачь совершенно определенно шел из-за двери, так что я приоткрыл ее и заглянул в комнату. Типичная детская – разосланная кровать слева, стол у окна, громада шкафа темным пятном по правую сторону.

- Платон? – спросил тихонько я. – Это дядя Денис. Ты чего плачешь?

В углу кто-то зашевелился и плач затих.

"Ага, а вот и Платон" - подумал я и зашел в комнату. Прикрыв за собой дверь, я подошел к малышу, который сидел в углу, укутавшись одеялом, и тихонько всхлипывал, обняв какую-то игрушку.

- Ну, – спросил я как можно более доброжелательно. – И чего мы ревем?

Платон промолчал, а потом тихо сказал.

- Страшила.

- Что? – я ничего не понял в тот момент.

- Сзади, – совсем уж тихо прошептал ребенок и замолчал. Черт. Я наверно отложил китайскую стену в этот момент. Я буквально затылком почувствовал, что сзади действительно кто-то стоит и мне жутко до дрожи в коленках.

Я резко обернулся. Сзади никого не оказалось:

- В шкафу, – Платон встал рядом со мной, – оно ждет, когда ты уйдешь.

Я разозлился на себя. Взрослый мужик боится каких-то детских страшилок? Я взял себя в руки, и, бормоча положенные в такие моменты слова, что, мол, это все сон и ничего тут нет, подошел к шкафу. Платон остался стоять в углу.

- Видишь? Тут ничего нет, – сказал я и резко открыл дверцы. Шкаф действительно оказался пуст. Я уговорил Платона лечь спать, пожелал ему спокойной ночи и пообещал чуть что – сразу наказать любого "Страшилу" в пределах этого дома.

Утром меня разбудил Сергей. Мы с ним позавтракали и стали собираться на рыбалку. Уже рядом с озером я вспомнил свое ночное приключение и со смехом рассказал его своему другу. Серж промолчал и сказал:

- Разворачивай.

- ??? – я с удивлением посмотрел на друга. Тот был бледным, как смерть.

- Платон спал всю ночь рядом с нами. А в дальней комнате по коридору когда-то давно спал мой старший брат.

- Брат? – спросил я, чувствуя холодок по спине.

Серж кивнул:  - Его нашли мертвым, когда ему было четыре. Он говорил, что видел кого-то, оно выходило из шкафа. И мой сын говорит, что тоже его видит...

В 2002 году Япония была потрясена ужасным открытием в токийском ж/д вокзале. Один из вагонов загорелся по причине электронеисправности, и пассажиры были вынуждены в спешке покинуть поезд. Через несколько часов, когда власти начали разбирать оставленный в панике багаж пассажиров, в одной из сумок они нашли нечто ужасное. Девушка-подросток с ампутированными конечностями, упакованная в пластик, с небольшими отверстиями для дыхания. Ее голосовые связки были удалены, чтобы лишить ее возможности кричать. Поразительно было отсутствие на ней следов насилия, ее здоровью ничего не угрожало, тело ее было покалечено, но в хорошем состоянии. Девушка была завернута в тот же пластик, что используется при упаковке игрушек. На свертке с девушкой внутри маркером была написана цифра 72, в той же сумке был блокнот со списком ее аллергий, календарем месячных и прочей информации, касающейся ее здоровья.

Полиция пыталась получить от нее информацию о лицах, сотворивших это с ней, но их попытки были безрезультатны. Ни говорить, ни писать она не могла, другими навыками общения не обладала. 6 лет спустя, уже 20-летняя женщина наконец смогла поделиться событиями прошлого.

Женщину звали Кикуми Тоторо. Считалась пропавшей без вести в 1999 из школы. Родители считали ее мертвой. Кикуми рассказала, что незнакомый мужчина сказал, что ее родители послали его забрать ее, и она села к нему в машину. Мужчина закрыл ей глаза и чем-то брызнул в лицо, после чего она потеряла сознание. В себя она пришла в большой, ярко освещенной белой комнате, в запертой клетке еще с двумя девочками. В центре зала стоял операционный стол, за ним человек в хирургической одежде с электро-пилой в рукой, готовившийся отрезать лежащей перед ним девочке ногу. Одна нога у нее была ампутирована ранее, а рука, судя по бинтам, совсем недавно. Самое ужасное для Кикуми было то, что вдоль дальней стены она увидела лежащий девочек, уже перенесших операцию. Несмотря на то, что они не двигались, они дышали и моргали. После увиденного Кикуми потеряла сознание.

Пришла она в себя на кровати, к которой была привязана. К ее ужасу, она не могла произнести ни слова. Она безрезультатно пытается кричать, также она не ощущает пальцев на одной из рук. Ее левая рука отрезана, а культя аккуратно зашита. В комнате она не одна. У лежащий там же девочек ампутированы от одной, до трех конечностей, и все лишены голоса. Кто-то из них дергается, пытаясь освободится от держащих их наручников и цепей, другие просто смотрят вверх и плачут. Все в полной тишине.

Кикуми говорит, что утратила ощущение времени довольно быстро, так как ежедневно их пичкали наркотиками. ее кормили 3 раза в день, оковы с ее верхней части тела сняли, и она могла питаться оставшейся рукой. Сначала она скидывает еду на пол, потом поднимает ее оттуда и начинает есть. Не имея возможности с кем-либо общаться и не видя никого, кроме других девочек она начинает терять здравомыслие. Она не знает ни текущее время суток, ни своих похитителей, ни их цели. Время от времени кто-то из девочек исчезает, вскоре возвращаясь и имея на одну конечность меньше. Несмотря на то, что промежуток между ампутациями должен быть несколько недель, счет времени потерян. После потери своей последней конечности, левой ноги, она была перемещена в место, которое называет «выставочный зал».

Находясь в новом помещении она по-прежнему лежит в постели. Зал имеет круглую форму и чистый воздух, вдоль стен стоят платформы, на них кровати с девочками, рядом с каждой пометка. В центре операционный стол с инструментами, рядом с ним клетка, на тот момент пустая. впервые с ее пребывания в роли пленницы она лицом к лицу видит своего похитителя. Это пожилой человек с седой бородой. Она видит на его лице сострадание, он выглядит как типичный «дедушка», ни капли зла нет в его глазах. Он снимает державшие ее оковы, и она пытается укусить его. По-видимому он был готов к этому, он толкает ее обратно на кровать, и прикрепляет к спине металлическую пластину, крепящуюся неким механизмом к затылку и тазу. Кикуми не знала, что в ее череп и спину были вживлены крепления, в соединении с пластиной лишавшие ее последней возможности двигаться.

Мужчина принес щит длиной примерно в полтора метра, с креплениями и двумя утолщениями. Мужчина взял Кикуми на руки, и положив ее на щит закрепил ее пластину. Щит с прикрепленной девочкой повесили на стену. Пожилой человек вышел из комнаты, свет в зале был выключен. Кикуми говорит что первая ночь была настоящим кошмаром. Со всех сторон ее окружали звуки моргающих ресниц, пугавшие сильнее, чем самый громкий крик.

Она бодрствует несколько дней, прежде чем ей удается заснуть. После пробуждения лицо ее освещено, но никого из ходящих рядом нет. На лицах остальных девушек макияж. Они расположены в порядке возраста, от младших к старшим. Она поняла, что их собирали достаточно долго. Все они выглядят как типичные японки, с длинными темными волосами и светлой кожей. В зал возвращается мужчина с бутылкой с чем-то жидким внутри. По очереди он подходит к каждой из них, и заливает содержимое им в рот. После этого он делает еще один круг, на это раз поит их водой, и еще один проверяет состояние тела. В 4-ый раз он просто любуется своей коллекцией, поправляет кому-нибудь волосы или припудривает.

Время от времени отбираются 3 девочки, им отрезают левые руки, их последние конечности, и заворачивая в пластик, прячут в коробки, которые уносят. Когда приходит ее очередь, на ее пластике пишут номер 72. Сквозь свой ящик она слышит шум мотора. Затем других людей. Через несколько часов ее найдут. Через несколько лет поймают ее похитителя, который неожиданно и непонятно умрет. Помещение с остальными жертвами так и не найдут.

ежегодно в японии пропадают несколько десятков тысяч человек. 70% из них несовершеннолетние девушки.