чатик ревайвал: новая искренность

Акита с какими-то девочками)

В чём меметичность? Ничего в башке не отстреливает.

ты же начал аниме смотреть

скоро отстретлит

Ставлю класс, не попался на обман!

ты же начал аниме смотреть

спс

Ладно, парни, LP Амнизии рано или поздно, так или иначе все бы и так послушали. Хочу поделиться парочкой свежих under the radar релизов, которые не столь очевидны, но не менее интересны: речь идёт об EP Baby Blue под моникёром Tenderness, что представляет с собой полтора часа медитативного эмбиента с вкраплениями транса и мюзик конкрита; и EP Ahnnu, в которой он уже в привычной ему манере создаёт уникальный саунд электроакустического ASMR минимал техно.

электроакустического ASMR минимал техно.

из подобного этот зашёл очень 

https://czaszka.bandcamp.com/album/emo-dub

надо бы сходить 

Не слишком подобное, прямо скажем.

подобное и не должно быть слишком подобным, иначе это уже и не подобное, сама суть "подобного" утрачивается

хотя, наверное, ты исполнителей сравнил, ну тут не могу не согласиться 

подобное и не должно быть слишком подобным, иначе это уже и не подобное, сама суть "подобного" утрачивается

хотя, наверное, ты исполнителей сравнил, ну тут не могу не согласиться

К разговору о подобном.

del

Толь, а ты откуда взял амнезию сканнер?

PAN — культовый лейбл. Культы бывают разные: одни подобны ожогу от стали, и требуют выгорания плоти в свете чужих концепций, другие же, словно ожог от листа крапивы, жаждут почёсывания дарованного концепта, порой даже не оформленного в законченную идею, ещё беззубого и ластящегося.

В услових сети, культовые, святые, и намоленные не нужны ни люди, ни места, но крайне желанны и востребованы персонификации общих мест и, прошу прощения, за мой континентальный — фрейдомарксистко-иудеохристианско-протестантсколиберальные образки-змеевики персонификаций, чтобы о чём-угодно можно было говорить как об отце, сыне, племяннике и друге со школьной скамьи, ибо идеология сети в условиях UK/USA культурной ситуации прямо постулирует себя, через всех трендсеттеров тандема, как опыт глобальной деревни, и раздражавшая ги деборов маклюэновская грёза о птичьей стае одного вида — грёза об оркестре поющей посуды из мультифильма Дисней — осуществится, ведь как целью СССР было построение коммунизма, а христианские секты хилиастов ждали судного дня в следующий четверг, так в штурме и натиске епископальных адамов и джеканутых смитов реальность и сопричастный мир просто накапливает критическое колличество мемов, чтобы все взгляды наконец-то согласовались: и вы прочли то письмо Обамы его возлюбленной, и то письмо актрисы Ларса фон Триера любимому философу основателя лейбла Гипердаб, и ту статью в «Западном каноне» Блума, что наконец поставит точку в споре является ли Шекспир бездарным плагиатором или ты такой умный, но почему-то бедный, забытый и мёртвый — здесь и далее читать напевным голосом Артура Рассела с World of Echo.

В условиях сети, когда вокруг все — семья и родня, или сплетники о родне и семье, говорить о культе вокруг чего-либо неуместно, как о верёвке в киноленте Хичкока, ведь, фактически, речь будет идти даже не о гумилёвских фарфоровых игрушках, а вокруг да около категоризации дверного скрипа, ради выявления его готовности под обожение: скажем, здесь это допустимо, но позже; а до этого ещё не дозрели; это «зарелизим, выпустим в тираж, опубликуем», когда случится необходимое событие или высказывание.

Общее место: мир из «мира государственных границ и вооружённых флотом и армией диалектов», опережая экономическое благополучие городов, возвращается к античному состоянию полифонии полисов (от посуды к гномам), — когда есть города и горожане, а вокруг пустота, осознание бренности сущего, футбол, хип-хоп и шелковичные черви. В античности, к примеру, кроме отдельного бога для дверного скрипа, был ещё бог для провожания ребёнка в школу, и отдельный бог, для возвращения ребёнка из школы. Причём здесь вообще лейблы? Хороший вопрос!

Лейбл — это Бизнес, деятельность коммерческая, и, как любая коммерция, ни при каких условиях не терпящая утраты своей легенды: автографы на баксе Fairchild Semiconductor, мишутка Peugeot, Энди из Sun Microsystems, асбест в присыпке Johnson & Johnson — всё должно быть на своих местах — писать название фирмы Apple следует не склоняя.

Независимый лейбл — это всегда осуществление коммерческой легенды в киселе нереализуемых экономических практик, ибо лейбл — не статья-журнал, выставка-музей, аттракцион-парк, а банкомат, круглосуточный магазин, миланская неделя моды в Париже, время по Гринвичу.

В условиях сети, когда каналы достижения экономического благополучия всё ещё перекрыты держателями кассы — (шутки ради, попробуйте найти в сети что-нибудь конкретное о лейбле Republic Records или премии Mercury Prize: про RAF и тосканские ячейки революционной пролетарской инициативы проще инфы достать) — в условиях дефицита каналов связи с платёжеспособной публикой, ключевая проблематика «лейблов» — прокормить консолидацией в единый орган ретрансляции прото-гильдию всех участников объединения их же музыкой, — вся повестка лейблов уводится в сторону под предлогом обсуждения «экономики внимания», мол, лайк то же, что и денюжка, ведь ещё Аристотель писал, что деньги — это всего лишь инструмент упрощения общения (он писал немного другое, но сделаем вид).

Статус культового лейбла позволяет взять внимания у аудитории на что-угодно, но лишь в той мере, чтобы любой релиз мог быть предлогом для старта коммуникации, не предполагая серьёзной рефлексии о «продукте», изучения контекста даже на уровне чтения этикетки. Говоря о PAN, речь должна идти не о таланте Била Кулигаса как менеджера, что удачно приглашает на лейбл в нужный момент нужных людей, предлагая этим свежий взгляд на сцену, как бы самим релизом комментируя актуальность, а про два его ноу-хау, упрощающие удержание статуса культовой площадки ретрансляции актуальных эмблем.

Ноу-хау первое сегодня ушло в тень: первые шесть лет визуальный язык лейбла использовал новинку «распространения» релизов с обложками без тоталитаризма квадратного примитива, всегда своими углами постулирующего смерть любого высказывания вне контекста бетономешалки, серпа и молота.

Квадрат, как фундамент визуального языка для музыкальных релизов, всегда уродует акт первой коммуникации с музыкой своей, ну да бог с ним, пусть будет «энергией»: обложки стали квадратными, просто потому, что так их дешевле было печатать, и квадрат сохранился как традиция, просто потому, что нет культурной силы сменить угол зрения на распостранение релиза, а многим элементарно стыдно задуматься о его подоплёке. Публика смирилась с тем, что квадрат «пустое множество», но он никогда не был деидеологизирован, никогда не был нейтральным и всегда оставалася слишком пошлым символом: квадрат — это крест и пятиконечная звезда, а не круг или прямоугольник. Из квадратов бегут в кассеты, виниловые яблоки и VHS-коробки. И секрет Била Кулигаса здесь в максиме (правда, пока не решил какой) «кладите больше заварки»/«не можешь победить — возглавь».

Кулигас пригласил для дизайна релизов иллюстратора Kathryn Politis, но вместо заказа у неё единой серии дизайна, так сказать, «мне Strictly Rhythm, пожалуйста, но под аудиторию слушателей нойза», вместо шаблона с ненужным в условиях сети дублированием текстовых блоков, бляшки логотипа или ещё какой финтифлюшки в углу, Кулигас первые шесть лет лейбла вместе с музыкантам подбирает изображение для будущей иллюстрации, потом описывает иллюстратору, что в музыке слышит, если пережить это линиями и геометрическими конструкциями, позволяя завершить труд уже художнику, человеку, что сведущ в деле изображения, но не может получить контекст для грамотного высказывания о конкретном музыкальном релизе самостоятельно, из-за иного культурного бекграунда необходимого для качественного развития художника.

И правда, зачем мучить язык плаката и журнальной обложки, если можно как дизайн использовать визуальные эпиграммы отдельного человека с его уникальным мировоззрением, что будет создавать обложки как реакцию на чужую синестезию, макро-поэзию, тем самым распространяя, прежде всего, сначала произведение искусства в форме обложки. Здесь говорим «лейбл PAN», а подразумеваем — лейбл, первые годы публикующий исключительно хорошие иллюстрации, для аудитории слушателей музыки особенно интересующей основателя лейбла. Специфика этой коммуникации хороша видна на первых релизах PAN.

К примеру, на переиздании в 2010 году коллаборации фри-импрув артиста Evan Parker и нойзера John Wiese, ковёр с типовым индастриал-коллажем из журнальной вырезки, под кишечник и прочую сплаттер-эстетику, прилепленный с неудачной (типовой) типографикой на фон рвотного оттёнка жёлтого, заменили на фотографию семидесятых годов, где запечатлена то ли разминка бизнесменов на каком-то тренинге с коучем, то ли моление сектантов, одетых в духе агентов спецслужб, словно вербуемых в своих нарядах из верхов среднего класса. Поверх такой хонтологической заусеницы погружена паутина фокусов под каббалу, с её углами, градусами и радиусами, предполагающая, что для её выявления нужно будет покрутить релиз в руках — издание для винила не должно стыдиться того, что его держит в руках человек XXI века.

Можно на коробку нижнего белья поместить хорошее фото нехорошей полуголой женщины и продать тысячу коробок, а можно лёгкую каллиграфию поверх пастельных тонов и продать десять коробок, но заработать в сто раз больше. Беда большинства лейблов, что они забывают о семантическом зазоре: если это лейбл в эпоху сети, то в любом случае он всего лишь стеллаж у кассы супермаркета и культурность подождёт, когда действует элементарная механика габитусов — сперва продай изображение, «лейбл», а релиз суть бесплатная ложечка в подарок к йогурту.

Там, где Night Slugs попробовали запустить семиотику сети в культуру семидесятых (ибо любая виниловая пластинка — это эпиграф к Apocalypse Now, ибо сказано: не оставляйте её у баттареи и протирайте от пыли), слизни спотыкались на подражании визуальному языку «взрослых и независимых» — ушедших в тираж формаций Planet Mu и Ninja Tune.

Кулигас первый протолкнул идею упаковки, что была характерна для всего этого дизайна панкушных вебзинов, но изъял из неё язык фензина и подтекст панкушества. Отсюда важный момент развития PAN: «хороший лейбл» — это удачная смена сообществ слушателей, одним за другим идущие каскады насыщения вниманием от разных аудиторий разных стилевых плато, точнее: лишь того плато, что актуально для лейбла в данный момент.

Лейбл PAN стал культовым вопреки тому, что был нойз-лейблем; как и Opal Tapes — PAN лишь использовал нойз-сообщество как трамплин для внимания прессы к релизам, игнорируя весь контекст нойз-сообщества ради достижения критической массы агентов ретрансляции эмблем его релизов.

PAN стартовал в 2008 году и до 2010 года ничего популярного не издал, но «собрал индексы» — наприглашал тех, кто могли аккумулировать своими именами на лейбле клику трендсеттеров подполья, чтобы в будущем появился предлог для приглашения на лейбл и без лейбла набирающих популярность артистов, которым будет просто приятно атрибутировать себя участием в таком междусобойчике: грубо говоря, PAN — пачка индесков, ещё пачка индексов, печать, пачка индексов.

Без фортуны в бизнесе никуда, и первая настоящая удача PAN исключительно случайна — пландерфоник-гем приятеля Aaron Dilloway и участника культовой в узких кругах тейп-мьюзик формации Dinosaurs With Horns, а также практически неизвестной золо-банды Steaming Coils, Джозефа Хамера, который должен был быть просто ещё одной закладкой в дроун-ревайвле для каталога, а сделал один из самых интересных релизов 2010 года.

Альбом I Love You, Please Love Me Too был издан в золотую эпоху распространения музыки в сети, когда любой релиз с нужной комбинацией тегов и весящий в районе 70 мегабайт, моментально раскачивался с хостинга Медиафаер всеми участниками музыкального сообщества в сети.

Медиафаер был мистерией соулсик-комьюнити, используя его и, ну, будем честны, дорвейв-сервис Блогспот как мрамор для закрепления нужных себе эмблем, слушатели спровоцировали аннулирование полуфиктивного контекста «кейджештокхаузеновского» дискурса, и осуществили насыщение авантгардными заморочками танцевальных релизов. Эхо этого праздника Амальфи вебдваноль до сих пор слышно даже в лейблах PC Music и Lobster Theremin, что лишь скромная тень тех коммуникаций сообществ.

Обложка I Love You, Please Love Me Too изображает танец, борьбу или цирковое представление некоего человека или дуэта, это либо двадцатые-тридцатые, либо шестидесятые-семидесятые, и это очень похоже на фотоснимки сороковых от пионеров стрингер-журналистики, которые приезжали на места преступления раньше полиции, делая невероятно атмосферные снимки в духе криминалистов. Поверх такой газетной этники таблоида художница наломала глитчующий паттерн, похожий своим кислотным хворостом и на лазеры маргинальных ночных клубов, и на масонскую геометрическую тарабарщину с её лебедями, пеликанами, королевскими арками и ракушками. Что же вышло?

Релиз, состоящий из интеллегентного мьюзака нулевых — семплерного дроуна, своими гомеровским волнами выхватывающего лупы аренби, фолка, хопца и рокешника, ради воссоздания вагнеровско-дебюсишной атмосферы оперный баллады, — застолбил, благодаря удачной обложке, своё место в каталоге слушателей среди, не имеющих никакого отношения к таким аудиоэмблемам, релизов: Quarter Turns Over a Living Line от Raime, In a Syrian Tongue от Regis, Naked City от Зорна стали соседями тому, что должно сравниваться и распространяться со стилистикой обложек Giant Clow и Ian William Craig, на период 2014-2017 гг., их «истинном фокусе» визуального языка подобной музыки. Здесь говорим «лейбл PAN», подразумеваем — эмансипация визуального языка аудиоподполья методами мейджор-лейблев.

Когда основателей Kompakt спросили «В чём суть?», ну то есть, чего ради всё затевалось, то у них уже была готовая идеология своей фабрики смыслов: мы хотим издавать и создавать музыку столь же чарующую как Scritti Politti и Prefab Sprout, но средствами исключитльно электроники. У PAN программы нет, а идеология есть, и это тоже ноу-хау.

У Кулигаса были знакомые, что делали мьюзик-конкрит, а у мьюзик-конкрита тогда образовалась лакуна внимания в сети, можно было «выстрелить» релизами любого качества, ибо спрос превышал предложение. Кулигас выстрелил, но как только лакуна исчезла, лидер PAN использовал «начальный капитал внимания» к лейблу и выпустил несколько релизов уже под волну клубной деконструкции. Деконструкция набила оскомину — пошёл пост-индустриальный арт-поп. Логично, что только сойдёт волна сиканутого арт-попа, так будет новый тренд, но без шлагбаума, что сами себе поставили на каталог многие лейблы, обращающиеся к той же аудитории слушателей: релизы PAN будучи музыкой трендовой не идентифицируют себя состояниями этих трендов, ведь там, где «соседние» лейблы — Blackest Ever Black, L.I.E.S, Stroboscopic Artefacts, Tri Angle, Orange Milk, PC Music, Night Slugs, NON — замкнуты в свои программы и вынуждены искуственно поддерживать собой уже отмирающий тренд, часто лишь программой лейбла согласуя неразбериху каталога, PAN заглушечны — это просто ещё один «Editions Mego», но Mego быстро распространяющий релизы через среду милленалов: говорим PAN, а подразумеваем «солидный Houndstooth», «Entr'acte для бывших хипстеров», и весь каталог PAN можно гирляндой-снежинкой разрезать на пиковые результаты такого конвеера доверия.

Когда какой-нибудь Lucy для какого-нибудь Stroboscopic Artefacts манифестирует, что у его аудитории слушателей есть запрос под, скажем, «минимал-техно для тех, кто читал Лейбница», то Кулигас просто шлёпает отпадные обложки, обложки цепляет телегами на актуальный тренд, и, дублированием тренда внутри истории лейбла, создаёт ситуацию, где скульпторы противостоят автомобильному концерну. В каких условиях возможно такое соревнование, да ещё на столь малой аудитории слушателей?

Аудитория PAN сама себя обосновывает, сама пишет себе манифесты, сама узревает свободный стиль, её белый стих практик создания электроники, то трендовой, то ретроградной выказывает себя лишь купюрой: PAN уже прожил несколько состояний в своём каталоге, которые тянут на отдельные лейблы уровня Mille Plateaux, и при этом, используя методы какого-нибудь Virgin Recrods, Кулигас все ещё «культурный человек», а его лейбл — «законченное высказывание».

Любой современный лейбл осуществляют себя в ситуации: «вы уже знаете, что услышите, но то, что вы услышите вас удивит и порадует новизной». Цель сетевых лейблов не отпечатать винила и продать на бендкампе критическую сумму копий, а до смешного бытовые: наладить связь с букинг-агенствами, выйти на пасионарных промоутеров, что повезут треть каталога в тур или пригласят на фестиваль, тем самым окупив и дизайнера, и звукорежиссёра, и суету экономического характера.

Повестка успешного лейбла не сбагрить листовок на позиции врага, а провести свет, оплатить газ, купить занавески. И Кулигас, собственно, не музыкант или художник, а дизайнер, который хочет делать тишки и любит эту футболочную суету, а чем облога релиза не t-shirt? Говорим «лейбл PAN», а подразумеваем усики огурцов, что дают им возможность вертикального роста, и усики Кулигиса — «ковры» и «тренды» — первые годы осуществляли транзакцию между артистом и слушателем столь наглую, что он сам начал создавать дефицит эмблем у других лейблов схожей тематики: фактически, без хорошего плакатного синестезийного языка обложек теперь не зарелизить миньон в кластере «интеллгентной компьютерной музыки», ибо позади будет PAN выжигать любую транзакцию вне их стиля. Что-что говорите? Король умер, да здравствует король?

Taylor Swift продюсирует тот же человек, что сделал Britney Spears, но смешно не это, а что сетевые лейблы невольно начинают практиковать символическое насилие по отношению к сетевым лейблам более поздним, что практиковать могли только мейджор-лейблы, и когда Tri Angle публикует дебютник Lotic происходит то же самое ужатие культуры в ценник, предполагающее, что культурный контекст без рефлексии о себе плывёт в ГЭС актуализации, характерной для модной одежды, чехлов мобильных, бейджа на семинаре. Nordic Flora от Varg кощунственна по отношению к Vatican Shadow, но Vatican Shadow суть кощунство к British Murder Boys, которые есть двойное издевательство, опошливание ещё одного кощунства, уже по отношению к чикагскому хаусу детройт-подполья. И этот сон смешного человека даже прекрасен в своём уроборосе отрицания приличий.

Используя текст эссе для фиксации результата культурологического анализа (что потанцевать нельзя?) есть желание «забить в таблицы и строки» значения метереологических данных — пережить лейбл романом, а его плато и линии ускользания замкнуть на действующих лиц. Почему бы и нет, и раз уж мы упомянули мишутку Пежо, то можно разломить на дольки синий апельсин PAN, где червивыми будут: дискография Helm, дискография Valerio Tricoli, дискография Lee Gamble, флажками локаций — Visionist, Concrete Fence, NHK'Koyxeи, Beneath и Bass Clef.

Занятно, что причиной для гордости Кулигаса является не Mohammad, к примеру, а издание Keith Fullerton Whitman и Florian Hecker, что в контексте работ Jar Moff и Rashad Becker смотрится диковинно — всё равно, что говорить о ценности наклеек на холодильнике по отношению к работам художников Кватроченто.

Кулигас всюду говорит о том, что его лейбл — лейбл для издания друзей, но и BMV говорит, что продаёт не авто, а комфорт, когда Nike не торгуют кроссовками, а «создают образ жизни», должно быть, в этих рекламах, где безногие инвалиды в баснословно-дорогих репликах Asics забрасывают баскетбольные трёхочковые.

Разобьём PAN на целый энциклопедический словарь вместо пассажа в статье о современной музыки первой декады после нулевых? Тома одного и того же объёма будут следующими: а) I Love You, Please Love Me Too; б) Som Sakrifis; в) Scythians; г) Rashad Becker — Helm; д) Jar Moff — Valerio Tricoli; е-ё) Serpent Music — Mono no aware; ж) 2008 — 2010 — 2016 и остальное: Lee Gamble, NHK'Koyxeи, Kamixlo, Errorsmith, Concrete Fence, Amnesia Scanner, Eartheater.

Юмор здесь в том, что любая ретроспектива (инспекция) лейбла обесценивается тем, что деконструируя методы и культурный контекст PAN необходимо обратиться к ближайшей аналогии, которую мы находим только в рэпере ASAP Rocky.

Что такое ASAP Rocky? Мы берём камушек, и видим грани: A$AP Rocky — Drake колониста, Lil B на серьёзных щщах, Travis Scott филистёра, берлинская стена между хип-хоп сообществом Лондона и Манхетена, рыболовная сеть (рабица под напряжением) Peso и Purple Swag, воздушные поцелуи — Plain Jane, Stay Fly и Magnolia. Но что, если эти грани проверить на прочность? Деструкцию усилить?

Апогей любого художественного феномена, его нулевая аналогия — сикстинская капелла, но сикстинская капелла не «мама и папа», или Арина Родионовна и торжествующий крестьянин. Сикстинская капелла — удар прикладом в зубы — постулирование необходимых свойств среды сообществом создающим критерии вкуса (приводящим в движение массы, делающим популярным какой-то феномен) через культурные артефакты, которые они могут себе позволить реализовать — «не съем, так надкушу».

Формирование рынка нерыночном способом, скажем, полицейский шеврон хорошо срежиссированного хип-хоп клипа, создаёт банк актуальных эмблем, за которым в очередях этих «эстетико-этических» позиций могут обращаться все остальные музыкоделы, но что важнее — в оппозиции к этом банку осуществляется и культурный рост подполья, не богемной среды различных Ульрик Майнхоф, разумеется, а того, что видел Достоевский в «униженных и оскорбленных», всех этих коллежских советниках с носовыми платочками наших дней. Отсюда истерика Кулигаса, когда он узнал, что проды Канье Веста посмели засемплировать Kareem Lotfy, который сам засемплировал какой-то французский рэп без разрешения и указания источника.

Мы говорим полис — мы говорим Афины, Коринф, Спарта, Дорида, но подразумеваем — «благополучие Средиземноморья на заре нашей цивилизации». Мы пишем: «берлинский лейбл», «скандинавская сцена», «восточно-европейский тренд» и «парижская формация», но подразумеваем — «культурная ситуация между Нью-Йорком и Лондоном в актуальный момент».

Популярность PAN — реакция на деятельность PAN прессы, все эти приглашения на выставки, шоукейсы и бесконечные ревью каждому релизу, — всё это необходимо рассматривать в контексте заигрывания лейбла OVO с населением мусульманского вероисповедания, принимая во внимание, что и у PAN есть свои мусульмане, точнее — как и PAN, лейбл OVO работает со своим Берлином, отражая в деталях механику такого заигрывания, делая её слепяще зримой: все эти строчки а-ля «baby I see that you high; you wanna ride with me/[n-word] on a flight to Dubai» канадца поверх семпла из «Jezebel» Sade на фоне клипа в Лос-Анджелесе просто не сделать уже менее заметными из-за специфики среды.

Чем интересен лейбл PAN? Тем, что его лидер — грек из Германии, важный трендсеттер «популярной экспериментальной» музыки, считай, последнего бастиона актуальной европейской сцены — Берлина, принципиально, издающий только друзей, почему-то дружит только с американцами, а ведёт свою деятельность из Лондона. Что тут можно сказати? A la guerre comme а la guerre.
 

Толь, а ты откуда взял амнезию сканнер?

Из суслика.

о, самех

https://www.thewire.co.uk/audio/tracks/hear-bod-s-new-album-in-full

такое претенциозное, патетичное празднословие, что обоссаться можно

континентальный — фрейдомарксистко-иудеохристианско-протестантсколиберальные образки-змеевики персонификаций

что-то на уровне тегов в моистур))0

такое претенциозное, патетичное празднословие, что обоссаться можно

 

 

 

континентальный — фрейдомарксистко-иудеохристианско-протестантсколиберальные образки-змеевики персонификаций

 

что-то на уровне тегов в моистур))0

Самехом по губам шмяк, а теперь повоняй.

)

на езереял грувс его тож не особо то и радушно приняли, кто-то и вовсе изобличил словообильного, хотя там и так всё очевидно)0

а сколько лотику лет? это вопрос к скрину с афексом

на езереял грувс его тож не особо то и радушно приняли, кто-то и вовсе изобличил словообильного, хотя там и так всё очевидно)0

а сколько лотику лет? это вопрос к скрину с афексом