Я помню в школе на выпускном девятого класса должен был вести выступление с моей одноклассницей. Вступление говорила она, потом должна была передать мне микрофон, дабы я продолжил речь. До этого дома я нажрался крабовых палочек с майонезом, и к тому времени у меня нихуево пучил живот. В общем, передает мне она микрофон, я делаю глубокий вдох перед тем как высказаться и проговаривая первый слог пускаю громкого пердаком. На секунду запнулся и продолжил речь. Одноклассница просто не могла не заметить это событие. Начал осознавать, что говно всё подкатывает и подкатывает к очку.
Вспомнив желтоватый оттенок крабовых палочек, я еще больше разусомнился, что всё пройдет без происшествий.
Вновь передав микрофон ведущей, я начал нервничать и пытаться распознать где безвредный шептун, а где струйка говна. Спускать клапан я не решался, так как был одет в светло-серый костюм и в зале присутствовали все три девятых класса, их родители, все учителя и некоторые знакомые моих одноклассников. То есть, народу было далеко за сотню. Я сильно покраснел. И к тому времени мне вновь вручили микрофон. Открыв рот, я почувствовал сильнейшее урчание в желудке, наверное из-за сдерживания потенциальной дрисни. И на фразе "А также мы приготовили..." с мерзейшим пердежом дрисня экстрактировалась из моего кишечника. При том, что это не был "безобидный шептун", а скорее напористая струя из крана, который открыли поворотом на 360 градусов. Так как микрофон был чувствителен, этот ивент громчайшим образом прозвучал на всю огромную аудиторию. Зал, естевственно, заржал.
Обреченность и жаль я видел в глазах своей коллеги. Ощупав на месте заднего прохода брюки, я обнаружил зелено-коричневую массу у себя на руке. Опустив взгляд, я узрел, что костюм уже давно стал носителем мерзких каловых масс. Протек даже низ пиджака, 300 рублей, которые дали мне родители на "погулять" с одноклассниками после выступления. Я скривил лицо и истошно взвыл, метнув микрофон однокласснице. Но он тоже оказался засранным. В итоге ее прекрасная прическа, вместе с дорогим белым выпускным платьем приобрели оливковый оттенок. Вскрикнув, я заревел и прямо на сцене начал раздеваться из-за невыносимой вони, которая распространилась на весь зал: зрители затыкали руками и воротниками ноздри, глаза, уши и начинали паниковать. Растегнув ширинку, оттуда вылилась еще одна струя поноса, в сторону моей классной руководительницы Галины Романовной. Глаза старушки закатились и она пустила ртом большущий говняной пузырь.
Посетители в панике начали выбегать из зала, некоторые падали и задыхались прямо там. Ваня, ученик нашего класса, был болен астмой и всё время носил с собой балончик, который юзал если ему становилось хуево дышать. Что он и сделал, но было уже поздно — кал проник в легкие астматика и вызвал ожесточайший пиздец. Я почувствовал, что хватит медлить, а нужно сваливать. Не просто свалить, а БЕЖАТЬ! Я подбежал к двери чёрного входа, которая была наглухо прибита. Я весь в поте, тоже в панике, толкаю несколько раз дверь и она выбивается. Я побежал изо всех сил к лестнице. Свалить через главный вход, где вахта и охранник — не вариант. Поэтому я тоже решил рвануть в сторону чёрного входа, что есть в каждой школе, спустившись только с лестницы. Я, слава Богу, на людей не натыкался, но когда я подходил к двери того самого чёрного входа, я заглянул, затем обнаружил ту самую одноклассницу, с которой я выступал. Я сразу же ей сказал, а она смотрела на меня с открытым ртом и с испугом:
— Прости... Мне так жаль, что всё так получилось... Ты идти можешь? Я тебе ничего плохого не сделаю, я позже всё объясню.
Затем мы вышли на улицу, нас приветствовал наконец-то свежий воздух, шум деревьев, тян в говне, я в говне. Мы направились в сторону моего дома, не привлекая внимания. Она всё молчала. Я её понимаю.
— Мы сейчас идём ко мне домой, нужно помыться, провести себя в норму, покушать, затем думать, что же делать дальше.
Так чем же всё закончилось? Мы помылись по очереди, всё постирали, покушали, поговорили. И она ушла, больше я её не видел, а в школе поставили на учёт, как и на ПДН. Стал изгоем везде, слухи прогремели на весь район, даже пришлось переехать в другой город
