Уже несколько дней российское оппозиционное медийное поле сотрясает скандал. ФБК опубликовали слив переписки Леонида Невзлина, из которой вытекает, что избиение Леонида Волкова, а также несколько других нападений заказал он. Сам Невзлин говорит, что всё это поклёп из Москвы, но подлинность переписок пока нигде не отрицал. Переписки выглядят абсолютно ужасно, цитировать я их тут не буду, кому интересно, можно посмотреть, например, в The Insider это хорошо показали. Скажу, что для меня выглядят они убедительно, не думаю, что такой массив данных можно было подделать, который ещё и бьётся с публичными событиями. Сегодня ещё появилась информация о том, что Любовь Соболь тоже имела финансовые отношения с Невзлиным. Сегодня всё это обсудим.
Давайте быстро скажем о том, что не заслуживает особого обсуждения. Это мотивы. Существует иллюзия, что мотив и деяние должны быть сопоставимы по масштабам, и за заказом на покушение должны стоять какие-то прямо очень большие финансовые, политические и личные интересы. Это вредная структура рассуждения, которая ведёт к заведомо неправильным посылкам и выводам. Не существует никакой сомасштабности мотивов и деяния. Люди совершают абсолютно ужасные вещи по совершенно смехотворным поводам. Наверное, классический пример, когда такого рода предпосылка завела публику в тупик — это дело о нападении на Олега Кашина. Вот кто может избить журналиста одной из самых влиятельных газет до полусмерти? Очевидно же, какие-то важные политические или бизнес-структуры, которым он своими колонками на хвост наступил.
В течение нескольких лет все были на 100% убеждены: ноги этого нападения растут из Росмолодёжи. Кремлёвские молодёжные проекты всегда были любимой темой Кашина, и тогдашнего главу всея нашистов Василия Якеменко называли заказчиком, плюс-минус не сомневаясь, и всё это из-за одного только предположения о мотиве. Но оказалось нет. Потом поймали исполнителей, и оказалось, что покушение на журналиста к его деятельности не имеет никакого отношения, что губернатор Псковской области Турчак обиделся на комментарий Кашина в ЖЖ. История выглядела чисто политической, а оказалась продолжением жжшного срача, просто другими методами, посредством арматуры.
Чужая душа — потёмки, мотивы не обязательно будут лежать на поверхности, не обязательно будут рациональны и адекватны деянию, поэтому любые разговоры в духе «а зачем это Невзлину» не имеют смысла, потому что никому, кроме самого Невзлина, этого знать не дано. Иногда люди идут на убийство не чтобы защитить себя и родных, иногда люди идут на убийство из-за обидной шутки, прощают кровных врагов и убивают друзей в споре о сравнительных достоинствах операционных систем. Зачем ему это — бессмысленный вопрос, на который знает ответ только совершивший преступление.
Теперь перейдём к сути. Надо понимать: перед нами не очередной твиттерский трибунал, не сравнение белизны пальто, не оценка событий тридцатилетней свежести, перед нами обвинение в тяжком уголовном преступлении, в организации серии покушений в разных странах. Оценивать состоятельность этих обвинений будем не мы, а правоохранительные органы и суды целого ряда стран. Мы не будем делать каких-то выводов или кого-то в чём-то обвинять, потому что мы не следственные органы и не суд, но мы можем порассуждать о том, насколько достоверными нам кажутся утверждения из ролика ФБК и статьи «Инсайдера». И нашей редакции, и мне лично аргументы в той части ролика, где речь идёт о самом Невзлине и организации покушения, кажутся похожими на правду, а оправдания самого Невзлина и тех, кто публично выступил в его защиту — очень слабой попыткой литературного творчества на ходу. Судя по тому, что мы прочитали у Невзлина и дружественных ему СМИ, пока кажется, что он ещё сам не определился, докуда отступать и какие рубежи оборонять.
За два дня магистральная версия сдвинулась от того, что это всё фейк ФСБ и нейросети, к тому, что переписка отчасти реальна, но является не заказом покушения, а успешной провокацией Невзлина. Это очень похоже на классическую картину вранья, когда какой-то аргумент становится уж чрезмерно вздорным, про него тут же забывают и тут же выдают новую версию. Можно ли чисто гипотетически представить, что мы имеем дело с настолько тщательной и детализированной фальсификацией переписки, учитывающей все стилистические особенности? Может ли имитация голоса быть настолько идеальной и совпадать со всем остальным? Ну, чисто гипотетически может, с помощью нейросетей, имея под рукой специалистов, приложив некоторые сверхусилия и творческую извилину, наверное, можно выдать похожий результат, который будут изучать тысячи людей, в том числе профессиональные расследователи, и к которому не смогут придраться по существу.
Но давайте будем честны: мы с вами не в кино про Джеймса Бонда, не вчера родились и цену своим чекистам знаем. Брехать, разводить, втираться в доверие, провоцировать — это всё они умеют, вопросов нет. Но поверить, что контора, которая своим диверсантам выдаёт паспорта с идущей подряд нумерацией, способна замутить настолько лихую и правдоподобную мистификацию, не оставив ни следа прямого подлога — в такое поверить невозможно. Кроме того, такого фактически никогда не происходило. Мы никогда не видели фальсификации переписок такого рода, зато видели много сливов реальных переписок. Невозможно и защищать такую версию, она выглядит, как нечто среднее между детской сказкой и похмельным бредом. Проблема версии, которые отстаивают дружественные Невзлину войска, в том, что она ничуть не лучше исходных обвинений. Когда тебе присылают видео нападения на женщину с детьми, реакция «надо было жёстче и унизительнее» не становится нормальной ни в какой вселенной, такая реакция может следовать либо от заказчика, либо от отбитого на всю голову психопата.
Но главная проблема версий в защиту Невзлина даже не в множестве версий и что они там меняются. Когда на человека делают поклёп таких масштабов, никакой нужды суетиться ведь нету и что-то разное выдавать. Достаточно просто один раз сказать: «Вы что, сдурели что ли? Это херня полная, и я вас всех засужу во всех доступных юрисдикциях от Канады до Австралии». Человек, сидящий на миллиарде долларов в стране с работающей судебной системой, имеет возможность стереть тех, кто его оклеветал, в порошок, тут даже не нужно придумывать никаких версий. Не нужно за него вступаться. Обвинить человека с такими ресурсами в уголовном преступлении на основании собственных фантазий и фотошопа — поступок откровенно суицидальный для тех, кто обвинения эти предъявляет.
На основании всего увиденного нами за последние несколько дней можно предположить, что обвинение реально, что бывший акционер ЮКОСа действительно заказал нападение на Леонида Волкова и супругу экономиста Максима Миронова, провокацию у инсталляции «ШИЗО Навального», что в принципе планировал действовать против своих оппонентов именно такими методами, продолжать срач в твиттере офлайн с помощью бейсбольных бит.
Отдельная история, которая всплыла вот только сегодня и добавила красок к портрету Невзлина, ну, что касается его способа вести дела — это так называемая помощь Любови Соболь. Мы помним, что после начала войны, отключения монетизации YouTube, с утратой почти всех доходов Соболь осталась с каналом «Навальный Live» на руках и в очень тяжёлом ментальном состоянии, перманентном нервном срыве. Леонид Волков, по её словам, которые она сегодня написала, отказался давать на второй по значимости канал в сетке Навального деньги. И тут подвернулся благодетель. Леонид Невзлин дал Соболь 56 тысяч долларов, которые были потрачены на существование канала. Главное тут в том, как именно Невзлин дал деньги Соболь. Он дал их в долг, с возвратом до 31 декабря 25 года. Это совершенно мафиозная схема: дать в долг человеку, пребывающему в отчаянии, сумму, которую он заведомо не сможет вернуть, чем поставить того в полную зависимость.
Это не покупка лояльности через спонсорство, чем богатые люди в принципе занимаются в отношении политиков и СМИ, это подвешивание человека на финансовый крючок, где лояльность — уже не выбор. Такими вещами занимаются бандюки. Если то, что пишет Соболь — правда, если Невзлин таким образом поступил с отчаявшейся женщиной — можно с большой уверенностью предположить: таков его модус операнди. Можно предположить, что публичные люди, которые сегодня защищают Невзлина, игнорируя факты и растрачивая свою репутацию просто на ровном месте, делают это не из алчности, а потому что Невзлин их за что-то очень болезненно держит. Если всё так, как выглядит — то перед нами не гонимый авторитарным режимом предприниматель, а Тони Сопрано или Вито Корлеоне, это мафиозные методы. Мафия так ищет «друзей», которые, единожды заглотив наживку, уже никуда не денутся. В такой образ поседения мордовороты с молотками укладываются, как родные. Кого нельзя задушить в объятиях мафиозной дружбы, тому надо проломить башку. Будто снова 94 год, спор между ореховскими и солнцевскими за мясокомбинат.
И, кстати, не очень хочется в данном случае пинать пострадавшую сторону, но нельзя не отметить на полях: именно Леонид Волков, как следует из слов Соболь, толкнул её в объятия, из которых нет запасного выхода. Любовь Соболь была наёмным руководителем проекта «Навальный Live», входившего в структуру ФБК. Да, только слепой не заметил, что ещё до войны «Навальный Live» стал довольно обособленным явлением, но это сути не меняет, речь всё ещё о проекте внутри структуры. Начальник всей структуры, Волков, бросил все силы на развитие параллельного проекта, «Популярной политики», и оставил, как следует, опять же, из слов Соболь, наёмного менеджера выплывать своими силами. Менеджера, на которого разом рухнуло всё: эмиграция, утрата доходов, развод и общая для всех наковальня, война. Но это было бы ещё в какой-то степени, может быть, адекватно, если бы менеджеру этот проект перешёл в собственность, тогда это был бы его проект, его проблемы и его долги. Но спустя какое-то время «Навальный Live» у Соболь забрали. А долги оставили. Проект, существовавший на личные деньги менеджера, перешёл обратно материнской организации безо всяких обременений, а менеджер остался и без проекта, и с долгом, причём с долгом, как мы сейчас понимаем, очень опасному человеку. Что это вообще такое?
Это совершенно не оправдывает Невзлина, просто довершает картину середины девяностых, когда директор мясокомбината, у которого хозяева свалили за рубеж, остался без комбината, зато с друзьями в кожаных куртках, которые совершенно не склонны прощать долги. Когда оказывается, что у него нет ни единого актива, зато на него повесили все обязательства. Абсолютно классическая история периода первоначального накопления капитала, когда Невзлин как раз учился вести дела.
Но что делает весь наш рассказ совершенно диким — так это то, что Невзлин, как следует из раскрывшегося нам за неделю, принёс 94-й год России в 24-й год Европы и Израиля. Как можно было рассчитывать, что вся эта вакханалия наружу не вылезет? Как можно было подумать, что так оно в принципе может работать? Есть только одно объяснение: перед нами настоящее ископаемое, человек, который как-то смог пронести себя через 30 лет, не заметив, что всё изменилось. Перед нами браток. Которого новым трюкам не обучишь, он может действовать только как привык ещё десятилетия назад: угрожать, отбивать, шантажировать, брать в финансовое рабство.
Жуть в том, что этот весь Скорсезе с Аль Пачино и Робертом де Ниро открылся нам всего за несколько дней и по свидетельствам единичных людей, решивших заговорить. Каков реальный масштаб катастрофы, до скольких людей этот мафиозный спрут дотянулся и за какими событиями стоит, мы пока не представляем. Кромешный пиздец со всех сторон.
